Раз в Синагогу Фарисей вошёл,
На поясе тугой кошель нашёл,
И в храм отдал другим на зависть мину.
Потом красуясь возле алтаря,
Воздел он руки, громко говоря:
"О, Яхве, щедрую принёс я десятину"

Случилось бедная вдова была там тоже
Рукой сухой, обтянутою кожей,
Дала две лепты в жертвенный кувшин.
Чуть слышно, да почти что про себя,
Вдова шептала: "Что могу, любя,
Отдать. Прости, лишь ты один непогрешим "

Увидел их обоих сам Христос.
И задал он ученикам вопрос:
"Так кто из них бесценный дар приносит?
Кто лицемеря, от щедрот кладёт,
Или последнее от сердца отдаёт,
Ещё при этом и прощенья просит?"

Не знаю, сколько же прошло уже,
Терпение рвануло как снаряд,
Обидно мне и гадко на душе.
Как будто поезд к нам идет из рая в ад.

Я выпил пиво, сгрыз кулек конфет,
Уже за ногти взялся от тоски,
Ну, где же этот поезд, что за бред?
Вы пожалейте, наконец, мои мозги

И не смотрите, что я щуплый очень.
Я поезд с рельс сбиваю на ходу.
Я злой и мне поверьте, между прочим,
Я скоро на перроне упаду.

Зарисовка

Вокзал. Перрон. И люди с багажом.
В вагоны лезут занимать скорей места.
А я жду свой. Да все мы здесь свой ждём.
А он застрял там в километрах ста.

Ну верно говорят ведь: нету дела хуже.
Чем догонять кого-то или ожидать.
Сижу смотрю, как тучи тонут в луже.
А поезд - всё не хочет прибывать.

И задремал... На лавочке средь гама.
Среди снующих силуэтов тел.
Я был спокоен, словно, Далай-Лама.
И тихо мелодично захрапел.

Проснувшись, потянулся словно дома.
И время уж прибытия давно.
Бежит от станции стена вагонов.
(Вот с жизни так и делают кино).

Хотел бежать вначале. Рвался с места.
Махнул рукой. И чуть не зарыдал.
Да ладно. Этот поезд - ни невеста.
Ну убежал - так, ладно, убежал.