- Ты не веришь? – Очкарик зло посмотрел в мою сторону и сдвинул брови. – Давай я расскажу тебе историю нашего знакомства, и ты сразу поверишь.
- Нет-нет! Не надо! – запротестовал Айс.
- Не переживай так. Он никому не расскажет, – охмелевшим голосом пролепетал Очкарик своему товарищу, а затем снова перевел взгляд в мою сторону. – Ты же никому не скажешь?
- Нет, – честно ответил я и приготовился слушать.
- А я все равно против. – Айс неопределенно погрозил кулаком в воздухе и громко икнул.
- Тебя никто не спрашивает, зануда! – выругался Очкарик и, смягчив голос, продолжил…

…Все началось с маленького карточного долга.
Очкарик пришел в Зону, чтобы собрать разных историй сталкеров и баек для своей книги. И однажды предложили ему сыграть в покер. Тогда он посчитал это отличным шансом поближе познакомиться с местной аудиторией, послушать, о чем они говорят, а может, и попросить рассказать что-нибудь интересное. Очкарик думал, что за игрой в карты сталкеры будут трепаться о своих рейдах налево и направо, но, как бы не так. За всю игру проскользнуло пару мелких смешков, и то, потому что Очкарик много и часто проигрывал. И как итог – он сам не заметил, как появился азарт, который загнал его в долги. А в мире, как известно, долги нужно отдавать, иначе маленький девятиграммовый кусочек металла нарушит покой в лобной области мозга, что в большинстве случаев обрывает и без того короткую жизнь. Примерно об этом сталкеры и поведали молодому писателю, причем в грубой нелитературной форме. А Очкарик не хотел, чтобы его жизнь прерывалась на самом интересном месте, и пришлось принимать предложение местного барыги, который выступал в этом случае от лица сталкеров.
Предложение было простое, как устройство вселенной – дойти до «Агропрома», обогнуть озеро Янтарь, выйти к «Рыжему лесу», а затем и к «армейским складам» на окраинах которого бандиты устроили лагерь. Далее надо было найти новую разновидность аномалии, о которой рассказали первые исследователи после свежего выброса и заснять ее на видео. Также рассказали они о том, что внутри аномалии явно есть артефакт, который можно разглядеть с нескольких метров невооруженным глазом. Никто из смельчаков, естественно, рыскать около нее без оборудования и защиты не решился, потому и доложили барыге, чтобы тот вызвал специалистов. Но, продавец не дурак, и тратить определенную сумму денег с пятью нолями для того, чтобы они вытащили из аномалии артефакт, не хотел. Кусал кулаки, думал, а тут, как по велению судьбы притащили сталкеры неопытного игрока, которому хочешь, не хочешь, а придется возвращать долг.
Положение дел было ужасным. Очкарик понимал, что за аномалией следят авторитеты, и ждут, пока из нее кто-нибудь добудет артефакт, чтобы благополучно его отобрать. Да даже если убрать бандюгов, до места нужно было как-то дойти, минуя пол Зоны Отчуждения. Но, делать было нечего, и он стал собираться в поход. Юному писателю отсыпали патронов с избытком, скинулись на еду и фильтры для противогаза, а Сидорович выдал дорогущий фотоаппарат «Likon» .
- Сладенький мой, – нежно говорил продавец. – Только попробуй мне поломать технику, пожалеешь, что пацаном родился. Заснимешь со всех ракурсов и замеришь радиацию. Если через двое суток не вернешься, объявлю на тебя охоту. Пшел вон отсюда.
И Очкарик пошел, конечно, не туда, куда его послали – пошел он в Зону, растеряв по дороге весь энтузиазм, с которым записывал истории и байки. Обострив всю чуткость, слух и зрение, он пробирался через самые ужасные и жуткие места, только лишь бы не попасть в лапы к химерам или собакам. Полтора километра болот по пояс в тине, несколько километров через темный лес, полный «жгучего пуха», который воняет так, как скунсу никогда и не снилось. Затем «Агропром» – там привал наедине с завыванием псевдособаки где-то далеко и кучей падальщиков, трех из которых Очкарик таки от злости застрелил, потратив половину обоймы бесценных патронов. Закончив привал и успокоив нервы, идти дальше, обходя по кромке поле «электры», гудящий шум от которого ощущался даже за сто метров от него. Несколько раз он останавливался, чтобы вытирать идущую из носа кровь. Давление от этого гула в голове явно подскакивало. Через пару километров внутричерепное давление сменялось голосами и силуэтами полупрозрачных людей, которых на самом деле не было – это первые признаки «Пси-излучения», а значит и озера Янтарь. Очкарик слышал об этом излучении только от сталкеров, и во всех историях почему-то те, кто попадал под это излучение либо помирал, либо становился мутантом без башни. С трудом преодолев опасную территорию, делая себе каждые полчаса внутривенно инъекции с лекарством, слегка подавляющим влияние опасного излучения, Очкарик вышел к «Рыжему лесу». Тут бы впору расслабиться, да принять грамм триста и вырубиться на восемь часов. Но, нет, из кустов выбежал огромный кровосос, с щупалец которого стекала свежая кровь. Прощайте мама и папа, подумал было одинокий скиталец, и встал на месте от страха. Мутант же тихонько подошел, обнюхал с ног до головы несостоявшегося писателя, и с громким рыком умчался прочь, оставив в кустах свой недоеденный обед – маленького слепого пса. Несколько долгих минут очкарик приходил в себя, вовремя сообразил, что жизнь продолжается и стал отстреливать мчащихся на выручку своему товарищу слепых псов. Патроны в обойме не вовремя закончились, и последних трех порождений Зоны он накрыл гранатой из подствольного гранатомета. От взрыва в разные стороны разлетелись внутренности мутантов, и накренилась одинокая старая ель.
Так закончилась вторая часть похода нашего героя.
Отужинав, и позволив себе пятьдесят граммов прозрачного алкогольного напитка, путник забрался на дуб и, прикрепив себя крепким армейским ремнем к стволу дерева, встретил красивейший алый закат, а через несколько минут уснул крепким здоровым сном.
А рано утром он вновь проклял себя за несдержанность в азартных играх, выкурил одну сигарету, закопал бычок под землю и, сверившись с картой, продолжил путь. Через час скучного похода в общий канал пришло сообщение о том, что в области «армейских складов» сработал «пылесос» – редко встречающаяся безвредная для людей аномалия, которая при активации поглощает в себя ближайшие аномалии. Это открыло второе дыхание Очкарику, и по приходу на место он перешел на медленный бег, не опасаясь вляпаться в какую-нибудь гадость. В непосредственной близости к месту встречи с новым порождением Зоны – неизвестной аномалией четвертого уровня – бродяга присел на корточки и в бинокль стал осматривать окрестности. Несколько раз водил взглядом из стороны в сторону, пока, наконец, не уткнулся в еле заметный маленький вихрь, который закручивал одинокие листья. Очкарик облизнул палец и поднял его вверх – ветра не было. Вот оно, сразу понял писатель. Не раздумывая ни секунды, он напрямик двинулся к месту. С каждым шагом становилось заметно холоднее, а за десять метров до аномалии изо рта пошел пар, словно температура резко упала до «-10» по Цельсию. Снова вжавшись глазами в бинокль, путник рассмотрел ближайшие окрестности и ужаснулся – на крышах уцелевших домов лежал снег, а стены здания были покрыты толстой коркой льда. Делать было нечего, и сталкер натянул на голову противогаз, скинул с плеч рюкзак, несколько раз громко выдохнул и смело двинулся навстречу морозу. Сказать, что около аномалии было скользко и холодно – ничего не сказать. Очкарик включил камеру, искренне надеясь на то, что аппарат умеет работать в таких условиях, прижался к объективу и сделал несколько фотографий, как общего, так и крупного плана. Через несколько секунд, когда руки онемели окончательно, он спрятал во внутренний карман фотоаппарат, а попытавшись развернуться в обратную сторону, чуть не упал. Посмотрев вниз, Очкарика охватил настоящий животный ужас, ибо его ноги с огромной скоростью обволакивал толстый непробиваемый лед.
Резкий и хрипящий голос за спиной сталкера привлек внимание.
- Стой на месте, – повышенным тоном произнес без сомнения взрослый человек. – И делай все, что я скажу, а иначе через минуту превратишься в восковую фигуру.