Вступление.

Как инициатор критик-реслинга, ну, или один из инициаторов, я втайне грезил о тексте без сотен психологий. От которых болит голова, когда нужно выдать что-то стоящее. Посему и мельком глянув на этот рассказ в разделе «Критика», я и предложил его. Но оказалось не всё так просто. Главная мысль, которую хотелось бы донести до писателя – лично мне, чтобы составить полную картину повествования (хоть и не лишенную белых пятен), пришлось дважды перечитывать текст. Возможно, у меня скорость мыслительных процессов ниже, чем у других, но порой трудно бывало разграничить реальность и… ну все всё понЕли. По авторскому стилю нареканий нет – он есть, хотя иногда хочется описания места действия показать повыпуклее (это про сцену в грузовике, например). На грамматику внимания не обращаю - это забота редактуры.

Таперича по самой рецензии. Я постараюсь кратко, четко, с некой долей иронии показать мысли несреднестатистического читателя о данном труде. Возможно мысли эти неправы чуть более чем полностью – решать господам, восседающим в Жюри. Равно как и автору текста.

Начало рассказа достаточно выпуклое для обычной пожарной команды. Другое дело, что тут не совсем обычная и не совсем пожарная команда. Ощущается какая-то недосказанность. Возможно, это субьективно, пусть. Но, даже в таком случае, это не повредит.

Из документальной повести ликвидатора аварии на ЧАЭС Николая Карпана «От Чернобыля до Фукусимы»:

«Привожу показания еще одного свидетеля, Романцева ОА.: «Я увидел очень хорошо пламя над блоком № 4, которое по форме было похоже на пламя свечи или факел. Оно было очень темным, темно-фиолетовым, со всеми цветами радуги. Пламя было на уровне среза вентиляционной трубы. Оно вроде как пошло назад, и тут раздался второй хлопок, похожий на лопнувший пузырь гейзера. Секунд через 15-20 появился другой факел, который был более узким, чем первый, но в 5-6 раз выше. Пламя также медленно выросло, а потом исчезло, как в первый раз. Звук был похож на выстрел из пушки. Гулкий и резкий».

А теперь идем дальше. Имеется фраза:

А вот - ссылочка на один забавный сайтец. Посмотрите. Особенно на экипировку. Никакое кольцо с пальца соскочить не могло в принципе, а подошвы ботинок имели свинцовые прослойки. а сама публикация весьма полезна в плане матчасти.

Иными словами по уровню реалистичности история, в данном виде, катится к суровой фантастике. Попрошу не кидать в меня канделябрами - это моё видение проблемы. И вообще, рецензия была бы бесполезной, если бы я не предложил лечения.

Пожар полностью потушили только 6 мая. Значится, а чего бы нельзя сказать, что эта команда - передовики производства? Ну то есть практически самые первые. Тогда будет увязка с недостатком защитных средств.

Это реактор в разрезе. Суть печали вот в чем:

"В первые 10 часов после аварии, чтобы потушить пожар и таким образом остановить выброс радиоактивных материалов, в активную зону реактора пожарными закачивалась вода. После 10 часов безрезультатных попыток погасить реактор таким способом эти попытки были прекращены. С 27-го апреля по 5-е мая более 30 военных вертолетов постоянно вылетали к реактору. С вертолетов было сброшено среди прочих материалов 2400 тонн свинца и 1800 тонн песка. Это должно было потушить пожар и задержать излучение." - видите? То есть никто завалы не разребал без спецзащиты. Только воду подавали через рукава.

Мой вариант: группа полезла на трубу у ЧАЭС, ту самую, полосатую. Чтобы поменять флаг. Цитата: "....залезть на уцелевшую, но расположенную практически прямо над реактором, трубу и повесить там флаг, символизирующий победу советской системы над самой собой (Как рассказывал в интервью один из руководивших массовым армейским сеппуку — уровень радиации был такой, что флаг выцветал где-то за час. И посылали новых людей его менять)."

Такой вариант покажет не только беспримерный героизм, но и страшную цену за ликвидацию катастрофы.

Тогда будет увязка.

Но что мы все про матчасть? Идем дальше!

А дальше, как я понял, идёт уже не реальность 1986 года. Но тут непонятно. Может это до взрыва? то есть, скажем, 2 апреля? Не сходу понятно. Можно оставить и так, но, раз нет ни мутантов, ни аномалий - что мешает показать в описании природы созревшую яблоню? Понятно станет, что это уже - не 2 апреля, например.

Приём с смещением времён - он хорош, вышло. ГГ воспринимает основную реальность уже как вымышленную - как виденье. Это годно.

Следом идет маленькая психологическая нестыковочка. В начале рассказа весьма хорошо и годно описан комсомольский подъем. Да. За Ленина и Партию. Это, считаю, правильно. А потом что? Уверовал в какую-то антинаучную ересь… Нет разрыв шаблона. Нет растерянности. Атеист ведь, комсомолец (такое впечатление складывается) – а тут – на тебе, загробная жизнь и никаких конфликтов с научным атеизмом. Непорядок.

Остальное – в хорошем исполнении, весьма годном. Не то чтобы добавить нечего, а нечего убавить. Это, я считаю, показатель.

И под конец, о сухом остатке. То, что понаписано мной выше, это так - малевание пальцем по холсту.

В чем идея текста? Чтобы рассказать историю ликвидатора? Нет, это уже, знаете ли, заезжено. А вот показать, что пусть и не в этой, то в другой, следующей жизни - награда будет - это уже хитрее.

То есть: в эпилоге было б неплохо дописать - что люди, разгребавшие ураниум в первые дни - умерли быстро и почти безболезненно - в этом была их самая большая награда. Остальным ликвидаторам пришлось страдать больше. Ну, и в довесок, было б неплохо показать, что ликвидаторы, выжившие, ведут жизнь, полную мучений и страданий. А гос-во о них "прекрасно" заботится. То есть награду за свой подвиг они получат не здесь, а "там". Награду, которую уже получил ГГ.

Несмотря на краткость названия этого произведения – «Кольцо», оно достаточно четок и ясно характеризует главную идею рассказа, легшую в основу сюжета. Именно этот предмет здесь выступает в качестве некого воплощения символа той жертвы, которую понесли ликвидаторы этой ужасной техногенной катастрофы за всю историю человечества. Обручальное кольцо, как известно, является воплощением нерушимости союза между двумя людьми, вечности любви, соединивших их вместе. И авария на станции, в результате ликвидации которой главный герой произведения потерял свое обручальное кольцо, помимо его жизни, тем самым забрала любовь – пожалуй, наивысшую ценность, счастье, которое доступно человеку в этом мире, и результат порождения этой любви – его ребенка. То есть, как можно заметить, суть данного произведения автором передает определенным тезисом, выражая насколько высока цена, которую заплатили ликвидаторы за спасение множества других жизней от подобных тяжелых потерь.
Рассказ представляет собой повествование главного героя о странных событиях, имевших место сразу после того, как завершила свою работу его бригад пожарников, тушившая пожар на четвёртом энергоблоке. Тут же, сразу бросается в глаза одна из основных особенностей этого произведения. В действительности, пожарники, первыми тушившими пожар на ЧАЭС, не знали, насколько опасна после взрыва стала вся территория вблизи станции. Но, как известно, они покидали территорию АЭС не в грузовике и не в таком бодром расположении духа. Подобное тесное сплетение авторского вымысла, с фактами, имевшими место на самом деле, встречается на протяжении всего рассказа.
И если читатель мог посчитать, что подобная неточность это ошибка, далее он видит, что здесь сюжет вовсе не основывается на реальных событиях. Более основательный уход основой части сюжетной линии от реально имевших место событий, происходит с того момента, когда главный герой обнаруживает потерю ранее упоминаемого обручального кольца. Далее, похоже, пожарник впадает в бредовое состояние, и уже его душа, пока еще окончательно не покинув своего хозяина, начинает путь за утраченным счастьем, по сути, тем самым стремясь к обретению покоя. Лишь изредка он возвращается в реальный мир, видя, что там для него уже все кончено.
Искренне веря в то, что ему удастся вернуться к прежней жизни, для чего стоит лишь забрать кольцо, герой упорно продолжает свой путь обратно к станции. По пути ему встречаются два друга – тоже пожарники, ехавшие вместе с ним в грузовике. Первый, из них Миша, выглядит подобно зомби. Он безмолвен, идя, наверное, сам не зная куда. Тем самым автор произведения показывает, что не один лишь герой произведения в результате аварии на ЧАЭС лишился чего-то очень важного. И в то же время здесь делается акцент на все большем отдаление главного героя от реального мира, на пути к загробной жизни. Ведь, как можно заметить в данном случае, то главный герой уже не замечают другие люди и ему к ним уже никак приблизится.
Второй встречный – Санёк, и произошедшие с ним события, непосредственно связаны с одним явлением, с которым сталкивается главный герой перед самым моментом этой встречи. Это хорошо известный людям знакомым с миром S.T.A.L.K.E.R. Монолит. В данном случае он выступает в нестандартной для себя роли. Как обычно, он, исполняя самые заветные желания человека, берет взамен равносильную ей по цене ей жертву. Но на этот раз он еще служит тем местом, куда столь отчаянно, в поисках утраченного счастья стремится душа ликвидатора. С момента, когда Монолит произносит общение вечного покоя, становится ясно, что же именно подразумевается в рассказе под ним. В данном случае он служит воплощением Рая, куда за своим упокоением и стремится душа рассказчика.
На этот раз жертвой выступает тот самый Санёк. Прямым текстом герою произведения никто не приказывает разделаться с ним. Он сам принимает такое решение, которое тут выступает в качестве испытания, от исхода которого должно стать ясно, насколько он ценит конечную цель своего пути – обретение утраченного счастья. И главный герой, видя весьма призрачную, несущественную угрозу того, что Санек может лишить его возможности дойти до конечной цели без особых раздумий убивает его.
Пройдя это жестокое испытание, главный действующий персонаж в самый критический для него момент пути удостаивается помощи Монолита в лице Сталкера, которому, как оказывается, по большей части был адресован весь этот рассказ. В результате путь души завершается достижением ею искомой цели – стен четвёртого энергоблока, где она обретает то, что искала. Таким образом, автор выводит тут вторую идею своего рассказа, согласно которой, только тот, кто способен пойти ради самой своей заветной цели до конца, способен в итоге её достигнуть
В эпилоге, автор, указывая на то, что ребенок главного героя умер, как бы подводит итог своей мысли о том, какую жертву он понес в результате аварии на ЧАЭС, тем самым подчеркивая неоценимость подвига ликвидаторов той аварии, принесшими в жертву не только свои жизни, но и чувства, жизни близких им людей.
Можно сказать, что произведению свойственна некая двоякость. С одной стороны в основе его лежит мысль о жертве ликвидаторов, с другой стороны большая часть произведения посвящена описанию путешествия души к покою, где она сталкивается с серьезным препятствием, дабы доказать некой высшей сущности, достойны ли её стремления удовлетворения. То есть, хоть эти два смысловых компонента рассказа хоть и связаны между собой по сюжету (в результате первого, наступает второе), они заключают в себе две совершенно разные идеи. Несмотря на то, что обе эти идеи раскрыты достаточно полно и убедительно, сочетать две идеи не пытаясь вывести из них что-то третье, можно принимать за некоторую авторскую недоработку. В некотором роде, недочетом в этом произведении можно считать и эпиграф. Как правило, данная часть текста должна способствовать наиболее лучшему раскрытию сути текста. Здесь же, она просто указывает на временной промежуток, который охватывает действия, описанные в рассказе и не более того.
Стиль, в котором исполнен рассказ - разговорно-бытовой, исполнен на очень достойном уровне. Он содержит в себе достаточно ошибок, свойственных для речи простого человека, которым является повествователь этой истории. Это обильное количество тавтологий (И помню как - будто бы все ясно и четко, до мелочей помню), частиц, междометий, вводных слов, своеобразное построение предложений (Уже домой возвращались, с пожара) и т.д. Однако, автору не стоило бы забывать, что разговорно-бытовому стилю речи свойственно эмоциональность, которой местами совершенно не заметно. А ведь у главного героя, хотя бы при пересказе всего произошедшего сталкеру должны были возникнуть эмоции после того, как он увидел себя в больничной палате, или на следующий день после встречи с Мишкой. Ведь возникли у его души эмоции вовремя встречи с Мишкой, или после убийства Санька. Подводя итог, хочется сказать, что все-таки, этот рассказ стоит того, что бы уделить внимание его прочтению. И из-за обеих идей, которые раскрыты очень хорошо и из которых есть шанс почерпнуть что-нибудь для себя. И из-за того, что автору достаточно достоверно удалось передать речевые особенности простого человека. Но недостатки этого произведения нельзя назвать незначительными, не влияющими на общее качество произведение, которое пока, что можно оценить лишь на «хорошо».

Незначительных ошибок в этом рассказе так же немного:

"Обожженного, с ногами босыми, так в грузовик и положили его." - не совсем корректное слово. Судя по радостному настрою в этой группе людей, пока ни с кем ничего не приключилось. Спрашивается-зачем его было класть? Он , что, был не в состоянии передвигаться?

"Разом я через борт перемахнул, с дороги скатился и побежал назад" - а до этого гг смог не отрывая головы от пола кузова высунуть голову в наружу. Где же тогда был задний борт?

"Не знаю, может, лбом ветку сшиб, может усталость да гарь эта повлияли, только отключился я, наверное, и себя как бы со стороны вижу. Будто я сплю, и товарищи мои, вот тут, все в одной комнате" - к чему такая не уверенность? Рассказчик ведь знает, что он действительно отключился, поскольку пришел в себя он только через энное количество часов.

"Торопиться надо, а-то Люсенька моя там извелась уж вся." - Выпадает из стиля повествования, представленного в виде рассказа гг о произошедшем с ним случаи. То же самое касается ниже приведенных предложений

"Тьфу ты, твою же мать, ну, Мишка, припомню я тебе прогулки под луною."

"Может Мишкины? А если нет? Мало ли, кого нелегкая по округе таскает. Вдруг ветка рядом хрустнула, я аж подпрыгнул на месте! Нет, тихо, никого. Только деревце кривое с гнездом… Стоп… Так это ж… Что ж получается? Это ж мои следы! Как же так выходит?! Когда это я круг успел нарезать? Я ж в другую сторону шел… Поди ты, разбери, в ночном лесу-то, куда ты идешь, кругом или квадратом, успокаиваю себя, значит. Хоть треугольником, а до утра обождать надо."