Дата: Пятница, 23.09.2011, 02:24:48 | Сообщение # 1
Повесть
Группа: Модераторы
Сообщений: 755
Статус: Offline
Он уже давно перестал понимать, сколько длится эта пытка. Голова опустела от мыслей. Непрерывный, беспощадно пронзающий до мозга костей нестерпимой болью тонкий звон все еще продолжал терзать солдата. Казалось, все силы покинули тело. Даже веки глаз были не в состоянии разомкнуться. Но все же, со временем, звук стал понемногу затихать, словно отдаляясь от человека. Вместе с этим, окружающий мир начала заполняться тишиной, периодически разрываемой другими, не менее жуткими звуками - далекими хлопками взрывов и глухим автоматным перестукиванием. Все это было вполне привычно для Грозного. Большинству обитателей чеченской столицы, город уже и не представляется без подобного «громыхания войны». Наверное, эти звуки помогли солдату быстро прийти в себя. Он тут же вспомнил, где сейчас находится, и что происходило до того, как его слух пронзил невыносимый звон. От всплывших в голове образов недавнего прошлого, тело пронзило чем-то на подобии разряда электричества. Глаза тут же открылись, и боец, еще не успев толком осмотреться, попытался вскочить на ноги. Но его порыв тут же был жёстко пресечён еще более острым приступом боли, вспыхнувшей в левом бедре. Грязные камуфляжные штаны на внешней стороне бедра приобрели темно-бордовую окраску. С опаской боец протянул заметно подрагивающую руку к ноге, и тут же отдернул ее назад. С кончиков пальцев теперь медленно капала свежая кровь. Мелкой, леденящей нутро дрожью, по телу начал быстро расходиться страх. В попытке супротивиться подступающей панике, солдат слегка приподнялся на ослабших руках, и начал осматриваться по сторонам. И почти тут же он едва не отправился обратно в беспамятство. Позади, в метрах двух от него через завесу пыли, виднелось, истерзанное до неузнаваемости, изрядно залитое кровью тело. В голове тут же пронесся ряд жутких образов из недавнего прошлого, заставивших бойца на некоторое время напрочь утратить способность воспринимать окружающий мир… «Духи» появились неожиданно. Как и подобает настоящим крысам, они решились на нападение, имея за собою значительное превосходство в числе стволов. Отряд солдат, умещавшийся на двух бронетранспортёрах, в одно мгновение получил несколько «двухсотых» от вражеского огня, обрушившегося на него сразу с трёх сторон. Следом за сокрушительным свинцовым шквалом на отряд посыпались выстрелы из подствольников. Утопив всё вокруг в непрерывном, закладывающем уши грохоте, разрывы гранат быстро вывели из строя всю технику. Но многие из солдат были стреляными воробьями, и без приказа командира, которого и так не было бы слышно, оценив всю тяжесть ситуации, оставили БТРы и стали осторожно, но быстро продвигаться к лежащей по левую сторону от них трёхэтажке. Истерзанное войной здание было единственным безопасным местом, в радиусе нескольких десятков метров. Срывая голосовые связки, командир сквозь звуки боя пытался связаться со своими по рации. Но ответ, на который возлагалась так многое - чуть ли не все их дальнейшие надежды на выживание. Ближайший отряд своих безнадежно застрял в нескольких сотнях метрах. Что же делать дальше – рискнуть и идти на прорыв, или же продолжать держать оборону, ожидая подхода своих, решать уже не пришлось. Небольшой отряд боевиков, под прикрытием плотного скопления коробок гаражей, незаметно смог подобраться к зданию. Дальше начался сущий Ад. Одна за другой в окна здания начали влетать гранаты. За несколько секунд душманы смогли переломить ход боя в свою сторону. Об этом можно смело говорить, судя по отсутствию стрельбы с обеих сторон. Одну из гранат на себя принял Славик – никогда не унывающий, всегда готовый поддержать в трудную минуту. Лучше друга просто трудно представить. Особенно на войне. Ведь лишь другой человек своей поддержкой поможет тебе тут не погибнуть морально, не стать хладнокровным, бездушным животным, только и знающим как нести смерть врагу и самому скрываться от неё... Заслышав за своей спиной, как что-то глухо ударилось об пол, Славик без раздумья бросился на звук.
- Эй, русские! – раздался на улице хриплый голос с характерным для этих краев акцентом, - чего притих?! Нэужто вы там паиздыхали всэ?
Некоторое время после призыва боевика вокруг по-прежнему царила местная «тишина». С замиранием в груди солдат напряженно ожидал, того, что автоматной очередью отзовётся кто-нибудь из своих. Но вместо этого он уловил со стороны улицы приглушенный разговор на чеченском. Ощутив, как внутри возникло неясное тревожное чувство, Егор схватился за изрезанный осколками, почерневший от копоти подоконник, и подтянулся к пустому оконному проему. И почти тут же солдат поспешил убраться обратно. Со стороны гаражей, находившихся нескольких десятках метрах от остатков колоны, к его двухэтажке торопливо приближалось пятеро чернобородый отморозков. «Что делать? Что же делать? Срочно нужно что-то предпринимать» - без замедления, его разум наполнился подобными тревожными мыслями, полностью подчинившими собою внимание человека. Взгляд сам собой направился через дверной проем в сторону соседней комнаты. Там ведь находится выход в коридор, откуда запросто можно добраться до черного входа. Но уже почти готового встать и броситься со всех сил на встречу непреодолимо манящему спасению Егора осадил простой, ничем не примечательный предмет. Обыкновенный подсумок для боеприпасов, валяющийся в соседней комнате под батареей. Скорее всего, его сорвало с одного из бойцов во время детонации гранаты. «Витька?» тут же промелькнуло у Егора в голове. Или «Сапер», как еще его прозвали в отряде, за неимоверное количество обезвреженных растяжек. Ведь это Сапер, вместе с командиром отходил последним, прикрывая замешкавшегося его и Славика. Топот нескольких пар тяжелых ботинок заслышался уже где-то рядом с БТРами. Нужно было что-то срочно решать. Бежать было еще не поздно. По расчетам солдата, до выхода можно было добраться где-то за пять секунд. Но теперь это было сделать не так просто. Имел ли он вообще право бежать? Ведь остальные бойцы те, для кого эта небольшая бетонная коробка стала последним пристанищем, отдали свои жизни, в том числе и за него. Особенно Славик. Егор понимал, что никто из товарищей не желал обречь его на смерть. Но он должен был им всем – тем, кто ни раз вытаскивал его из-под пуль, делился последним без всякого сожаления… И другого шанса отдать долг не было. Судя по звуку, «духи» уже приблизились к входу в здание. Все еще не оставляя отчаянных попыток найти повод для бегства, он все больше понимал, что тут ему и суждено остаться. Неожиданно Егору представилось то, как он, выбравшийся отсюда целым и невредимым, встречает родителей, кого-нибудь из тех, кто погиб здесь. Тут же у него на душе стало так мерзко и тошно за одну только мысль бежать отсюда. Что он скажет этим людям, чьи сыновья, в отличие от него выполнили свой долг до конца? Вряд ли возможно назвать жизнью существование с таким тяжким грузом на совести. Шаги уже слышались на первом этаже, сразу в нескольких комнатах. Со стороны улицы приближалась еще группа отморозков. Теперь уже Егор уже точно знал, что нужно делать. Только оставалось подыскать какое-нибудь оружие - его автомат вряд ли уже мог представлять какую-то угрозу для врага.
- Сапер… - еле слышно произнес он, схватившись за висевший на поясе для гранат боеприпас.
Свои гранаты Егор еще пару дней назад перевел, и как-то все не находил время для пополнения боезапаса. А тут Витька утром очередную растяжку в городских руинах обезвредил. Сняв гранату, боец поднес ее к лицу, пристально, с любопытством начав рассматривать ее яйцевидный корпус, таящий в себе смерть. На войне волей-неволей начнешь чаще вспоминать про существование костлявой старухи. Но, как Егор ощутил, до этого самого момента он не верил, что возможно когда-нибудь придется добровольно обречь себя на погибель. Казалось, что нет никакой точки не возврата, после которой обрывается еще не законченная жизнь. Но нет, все же из некоторых ситуаций есть только один достойный выход. Хоть и пугающий, находящейся там, дальше абсолютной неизвестностью.
Добавлено (23.09.2011, 02:24) --------------------------------------------- Обновленный вариант текста, по кое-чьим замечаниям присланным в личку, за , что кое-кому еще раз спасибо
Он уже давно перестал понимать, сколько длится эта пытка. Голова опустела от мыслей. Непрерывный, беспощадно пронзающий до мозга костей нестерпимой болью тонкий звон все еще продолжал терзать солдата. Казалось, силы полностью покинули тело. Даже веки глаз были не в состоянии разомкнуться. Но все же, со временем, звук стал затихать, словно отдаляясь от человека. Вместе с этим, окружающий мир начала заполняться тишиной, переодически разрываемой другими, не менее жуткими звуками - далекими хлопками взрывов и глухим автоматным перестукиванием. Все это было вполне привычно для Грозного. Большинству обитателей чеченской столицы, город уже и не представляется без подобного «громыхания войны». Наверное, эти звуки помогли солдату быстро прийти в себя. Он тут же вспомнил, где сейчас находится, и что происходило до того, как раздался невыносимый звон. От всплывших в голове образов недавнего прошлого, тело пронзило чем-то на подобии разряда электричества. Глаза тут же открылись, и боец, еще не успев толком осмотреться, попытался вскочить на ноги. Но его порыв был жёстко пресечён еще более острым приступом боли, вспыхнувшей в левом бедре. Грязные камуфляжные штаны на внешней стороне бедра приобрели темно-бордовую окраску. Не без опаски боец протянул заметно подрагивающую руку к ноге, и тут же отдернул ее назад. С кончиков пальцев теперь медленно капала свежая кровь. Мелкой, леденящей нутро дрожью, по телу начал быстро расходиться страх. В попытке супротивиться подступающей панике, солдат слегка приподнялся на ослабших руках, и начал осматриваться по сторонам. И почти тут же он едва не отправился обратно в беспамятство. Позади, в метрах двух от него через завесу пыли, виднелось, истерзанное до неузнаваемости, изрядно залитое кровью тело. В голове тут же пронесся ряд жутких образов из недавнего прошлого, заставивших бойца на некоторое время напрочь утратить способность воспринимать окружающий мир… «Духи» появились неожиданно. Как и подобает настоящим крысам, они решились на нападение, имея за собою значительное превосходство в числе стволов. Отряд солдат, умещавшийся на двух бронетранспортёрах, в одно мгновение получил несколько «двухсотых» от вражеского огня, обрушившегося на него сразу с трёх сторон. Следом за сокрушительным свинцовым шквалом посыпались выстрелы из подствольников и «шмелей», утопившие всё вокруг в непрерывном, закладывающем уши грохоте. Последние, к слову быстро вывели из строя всю технику. Но многие из солдат были стреляными воробьями, и без приказа командира, которого и так не было бы слышно, оценив всю тяжесть ситуации, оставили БТРы и стали осторожно, но быстро продвигаться к лежащей по левую сторону от них трёхэтажке. Истерзанное войной здание было единственным безопасным местом, в радиусе нескольких десятков метров. Срывая голосовые связки, командир сквозь звуки боя пытался связаться со своими по рации. Но ответ, на который возлагалась так многое - чуть ли не все их дальнейшие надежды на выживание, был неутешителен. Ближайший отряд своих безнадежно застрял в нескольких кварталах отсюда. Что же делать дальше – рискнуть и идти на прорыв, или же продолжать держать оборону, ожидая подхода своих, решать уже не пришлось. Небольшой отряд боевиков, под прикрытием плотного скопления коробок гаражей, незаметно смог подобраться к зданию. Дальше начался сущий Ад. Одна за другой в окна здания начали влетать гранаты. За несколько секунд душманы смогли переломить ход боя в свою сторону. Об этом можно смело говорить, судя по отсутствию стрельбы с обеих сторон. Одну из гранат на себя принял Славик – никогда не унывающий, всегда готовый поддержать в трудную минуту. Лучше друга просто трудно представить. Особенно на войне. Ведь лишь другой человек своей поддержкой поможет тебе тут не погибнуть морально, не стать хладнокровным, бездушным животным, только и знающим как нести смерть врагу и самому скрываться от неё... Заслышав за своей спиной, как что-то глухо ударилось об пол, Славик без раздумья бросился на звук.
- Эй, русские! – раздался на улице хриплый голос с характерным для этих краев акцентом, - чего притих?! Нэужто вы там паиздыхали всэ?
Некоторое время после призыва боевика вокруг по-прежнему царила местная «тишина». С замиранием в груди солдат напряженно ожидал, того, что автоматно очередью отзовётся кто-нибудь из своих. Но вместо этого он уловил со стороны улицы приглушенный разговор на-чеченском. Ощутив, как внутри возникло неясное тревожное чувство, Егор, схватился за изрезанный осколками, почерневший от копоти подоконник, и подтянулся к пустому оконному проему. И тут же солдат поспеши убраться обратно. Со стороны гаражей, находившихся нескольких десятках метрах от остатков колоны, к двухэтажке торопливо приближалось пятеро чернобородых отморозков. «Что делать? Что же делать? Срочно нужно что-то предпринимать» - без замедления, его разум наполнился подобными тревожными мыслями, полностью подчинившими собою внимание человека. Взгляд сам собой направился через дверной проем в сторону соседней комнаты. Там ведь находится выход в коридор, откуда запросто можно добраться до черного входа. Но уже почти готового встать и броситься со всех сил на встречу непреодолимо манящему спасению Егора осадил простой, ничем не примечательный предмет. Изрядно потрепанный подсумок для боеприпасов, валяющийся в соседней комнате под батареей. Скорее всего, его сорвало с одного из бойцов во время детонации гранаты. «Витька?» тут же промелькнуло у Егора в голове. Или «Сапер», как еще его прозвали в отряде, за неимоверное количество обезвреженных растяжек. Ведь это Сапер, вместе с командиром отходил последним, прикрывая замешкавшегося его и Славика, заняв оборону в соседней комнате. Топот нескольких пар тяжелых ботинок заслышался уже где-то рядом с БТРами. Нужно было что-то срочно решать. Бежать было еще не поздно. По расчетам солдата, до выхода можно было добраться где-то за пять секунд. Но теперь это было сделать не так просто. Имел ли он вообще право бежать? Ведь остальные бойцы те, для кого эта небольшая бетонная коробка стала последним пристанищем, отдали свои жизни, в том числе и за него. Особенно Славик. Егор понимал, что никто из товарищей не желал обречь его на смерть. Но он не мог оставить не отомщёнными, тех, кто стал ему настоящими братьями, тех, с кем не раз приходилось осознавать под вражеским огнем как запросто и быстро может оборваться жизнь человека, тех, с кем без всяких лишних раздумий приходилось делить абсолютно все – от патронов, до содержимого посылки полученной из дома. Судя по звуку, «духи» уже приблизились к входу в здание. Все еще не оставляя отчаянных попыток найти повод для бегства, он все больше понимал, что тут ему и суждено остаться. Неожиданно Егору представилось то, как он, выбравшийся отсюда целым и невредимым, встречает родителей, кого-нибудь из тех, кто погиб здесь. Тут же у него на душе стало так мерзко и тошно за одну только мысль бежать отсюда. Что он скажет этим людям, чьи сыновья, в отличие от него выполнили свой долг до конца? Шаги уже слышались на первом этаже, сразу в нескольких комнатах. Со стороны улицы приближалась еще группа отморозков. Теперь уже Егор уже точно знал, что нужно делать. Только оставалось подыскать какое-нибудь оружие – оба валяющихся в комнате автомата изрядно пострадал от взрыва, и теперь уже вряд ли уже могли представлять какую-то угрозу для врага.
- Сапер… - еле слышно произнес он, схватившись за висевший на поясе для гранат боеприпас.
Свои гранаты Егор перевел еще с утра при штурме одной многоэтажке. А чуть позже, уже после боя, Витька там же очередную растяжку обезвредил. Сняв гранату, боец поднес ее к лицу, с любопытством начав рассматривать ее яйцевидный корпус, таящий в себе смерть. На войне волей-неволей начнешь чаще вспоминать про существование костлявой старухи. Но, как Егор ощутил, до этого самого момента он не верил, что возможно когда-нибудь придется добровольно обречь себя на погибель. Казалось, что нет никакой точки невозврата, после которой обрывается еще не законченная жизнь. Но нет, все же из некоторых ситуаций есть только один достойный выход. Хоть и пугающий, находящейся там, дальше абсолютной неизвестностью.
Сообщение отредактировал Apach - Пятница, 23.09.2011, 02:25:19
Он уже давно перестал понимать, сколько длится эта пытка. Голова опустела от мыслей. Непрерывный, пронзающий нестерпимой болью тонкий звон продолжал терзать тело. Казалось, силы полностью покинули тело. Но все же, со временем, звук стал затихать, словно отдаляясь от человека. Вместе с этим, окружающий мир начала заполняться тишиной, переодически разрываемой другими, не менее жуткими звуками - далекими хлопками взрывов и глухим автоматным перестукиванием. Это было вполне привычно для Грозного - большинству обитателей чеченской столицы, город уже и не представляется без подобного «громыхания войны». Эти звуки помогли солдату быстро прийти в себя.. Глаза тут же открылись, и боец, еще толком не осмотревшись, попытался подняться на ноги. Но его порыв был жёстко пресечён еще более острым приступом боли, вспыхнувшей в левом бедре. Грязные камуфляжные штаны на внешней стороне бедра приобрели темно-бордовую окраску. Не без опаски боец протянул заметно подрагивающую руку к ноге, и тут же отдернул ее назад. С кончиков пальцев теперь медленно капала свежая кровь. Мелкой, леденящей нутро дрожью, по телу начал быстро расходиться страх. В попытке супротивиться панике, солдат приподнялся на ослабших руках, начав осматриваться по сторонам. И почти тут же он едва не отправился обратно в беспамятство. Позади, в метрах двух, через завесу пыли виднелось, истерзанное до неузнаваемости, залитое кровью тело. В голове тут же пронесся ряд жутких образов из недавнего прошлого … «Духи» появились неожиданно. Как и подобает крысам, они решились на нападение, имея за собою значительное превосходство в числе стволов. Отряд солдат, умещавшийся на двух БТРах, в одно мгновение получил несколько «двухсотых» от вражеского огня, обрушившегося на него сразу с трёх сторон. Следом шквалом посыпались выстрелы из подствольников и «шмелей», утопившие всё вокруг в непрерывном, закладывающем уши грохоте. Последние, к слову быстро вывели из строя всю технику. Но многие из солдат были стреляными воробьями, и без приказа командира, которого и так не было бы слышно, оценив всю тяжесть ситуации, оставили БТРы и стали осторожно, но быстро продвигаться к лежащей по левую сторону от них трёхэтажке. Истерзанное войной здание было единственным безопасным местом, в радиусе нескольких десятков метров. Срывая голосовые связки, командир пытался связаться со своими. Но ответ, на который возлагалась многое - чуть ли не все их дальнейшие надежды на выживание, был неутешителен - ближайший отряд безнадежно застрял в нескольких кварталах отсюда. Что делать дальше – рискнуть и идти на прорыв, или продолжать держать оборону, ожидая подхода своих, решать уже не пришлось. Небольшой отряд боевиков, под прикрытием плотного скопления коробок гаражей, незаметно подобрался к зданию. Дальше начался сущий Ад. Одна за другой в окна здания начали влетать гранаты. За несколько секунд душманы смогли одержать верх. Об этом можно смело говорить, судя по отсутствию стрельбы с обеих сторон. Одну из гранат на себя принял Славик – никогда не унывающий, всегда готовый поддержать в трудную минуту. Лучше друга трудно представить. Особенно на войне. Ведь лишь другой человек своей поддержкой поможет тебе тут не погибнуть морально, не стать хладнокровным, бездушным животным, только и знающим как нести смерть врагу и самому скрываться от неё...
- Эй, русские! – раздался на улице голос с характерным местным акцентом, - чего притих?! Нэужто вы там паиздыхали всэ?
Некоторое время вокруг по-прежнему царила местная «тишина». С замиранием в груди солдат напряженно ожидал, того, что автоматно очередью отзовётся кто-нибудь из своих. Но вместо этого он уловил со стороны улицы приглушенный разговор на-чеченском. Ощутив, как внутри возникло неясное тревожное чувство, Егор, схватился за почерневший от копоти подоконник, и подтянулся к пустому оконному проему. И тут же солдат поспеши убраться обратно. Со стороны злополучных гаражей, к зданию торопливо приближалась группа чернобородых отморозков. «Что делать? Срочно нужно что-то предпринимать» - без замедления, его разум наполнился подобными тревожными мыслями. Взгляд сам собой направился через дверной проем в сторону соседней комнаты. Там ведь находится выход в коридор, откуда запросто можно добраться до черного входа. Но уже почти готового броситься на встречу непреодолимо манящему спасению Егора осадил простой, ничем не примечательный предмет. Изрядно потрепанный подсумок для боеприпасов, валяющийся в соседней комнате под батареей. Скорее всего, его сорвало с одного из бойцов во время детонации гранаты. Витька, или «Сапер», как еще его прозвали в отряде, за неимоверное количество обезвреженных растяжек. Ведь это Сапер, вместе с командиром отходил последним, прикрывая его и Славика, заняв оборону в соседней комнате. Топот тяжелых ботинок заслышался уже где-то рядом с БТРами. Нужно было что-то срочно решать. Бежать было еще не поздно. До выхода можно добраться где-то за пять секунд. Но теперь это было сделать не так просто. Имел ли он право бежать? Ведь остальные бойцы те, для кого эта бетонная коробка стала последним пристанищем, отдали свои жизни, в том числе и за него. Особенно Славик. Егор понимал, что никто из товарищей не желал обречь его на смерть. Но он не мог оставить не отомщёнными, тех, кто стал ему настоящими братьями, тех, с кем не раз приходилось осознавать под вражеским огнем как запросто и быстро может оборваться жизнь человека, тех, с кем без всяких лишних раздумий приходилось делить абсолютно все – от патронов, до содержимого посылки полученной из дома. Судя по шуму на улице «духи» уже приблизились к входу в здание. Но тем не менее, он еще не оставлял отчаянных попыток найти повод для бегства. Неожиданно Егору представилось то, как он, выбравшийся отсюда целым и невредимым, встречает родителей, кого-нибудь из погибших. Тут же у него на душе стало так мерзко и тошно за одну только мысль бежать отсюда. Что он скажет этим людям, чьи сыновья, в отличие от него выполнили свой долг до конца? Шаги уже слышались на первом этаже, сразу в нескольких комнатах. Теперь Егор точно знал, что нужно делать. Оставалось подыскать какое-нибудь оружие – оба валяющихся в комнате автомата после взрыва, уже не представляли угрозы для врага.
- Сапер, - еле слышно произнес он, схватившись за висевший на поясе для гранат боеприпас.
Свои гранаты Егор перевел еще с утра при штурме одной многоэтажке. А чуть позже, уже после боя, Витька там же очередную растяжку обезвредил. Сняв гранату, боец поднес ее к лицу, с любопытством начав рассматривать яйцевидный корпус, таящий в себе смерть. На войне волей-неволей начнешь чаще вспоминать про существование костлявой старухи. Но, как Егор ощутил, до этого момента он не верил, что возможно когда-нибудь придется добровольно обречь себя на погибель. Казалось, что нет никакой точки невозврата, после которой обрывается еще не законченная жизнь. Но нет, все же из некоторых ситуаций есть только один выход. Хоть и пугающий, находящейся там, дальше, абсолютной неизвестностью.
Если действие происходит в Чечне, то термин "душман" немного не к месту. "Духи" - да, изредка промелькивали, но так, поголовно использовался термин "чехи". Имхо - пафос размышлений выглядит ненатурально. Как-то попроще размышления должны быть. Поставьте себя на место умирающего/ждущего смерть человека. Для примера, возьмите оголенные провода под напряжением и прочувствуйте. (Но лучше не брать, от греха подальше Ну и сомневаюсь, от ботинок был такой грохот, да и зачем им так греметь? Они же не чеканя шаг шли, а бежали рысцой, - можно и без лишнего шума. Не совсем ясно на каком этаже сидел боец. Какие гранаты залетали? Ручные? Непонятно. Так полагаю что из подствольников стреляли. Но тогда лучше: выстрелы из подствольников, или там ВОГ-25, "ВОГи" (если правильно помню) .
