Дата: Вторник, 02.08.2011, 09:03:25 | Сообщение # 1
Александр Тихонов
Группа: Старожилы
Сообщений: 2390
Статус: Offline
Редактировать много, ибо текст с 2006 года почти не менялся.
СТАРЫЙ КАРЬЕР
Когда я был ребёнком, недалеко от дома, где я жил, располагался парк аттракционов, а рядом с ним огромная, заросшая тополями низменность. Днём солнечный свет не проникал через плотные кроны деревьев, и от этого в месте, называемом нами старым карьером было прохладно и жутко. А вечером, когда из-за туч показывался серебристый диск луны, и его свет, куда более проворный, чем свет солнца, пронизывал кроны тополей, вся низменность озарялась мертвенно бледным светом. Сучья деревьев, торчащие из земли, будто руки мертвецов, медленно покачивались под порывами ветра, который, то и дело, завывал над этим проклятым местом, как будто волк, что воет в полнолуние, глядя на ночное небо. Если пройти дальше, можно было попасть в место, которое мы называли "кладбищем каруселей". Сюда много лет стаскивали испорченные детали, кабинки, вагончики, и там они ржавели, всё больше утопая в палой листве. Со временем причудливые узоры ржавых остовов затягивались тополиным пухом, паутиной и бог знает, чем ещё, отчего они начинали напоминать огромные коконы гигантских пауков. А вот о деревьях говорить и не приходилось. В отличие от растущих по периметру низины тополей, настолько больших и крепких, что их стволы напоминали частокол, выставленный чьей-то рукой, дабы оградить от посторонних глаз кошмарное убранство карьера, были совершенно другими. Эти деревья "внутреннего круга" были мертвы уже много лет. Их белые, словно человеческие кости, стволы с наростами в форме черепов были напоминанием того, что в этом месте правит зло. Но одно из таких деревьев пугало нас, детей, больше всего. Огромный, старый тополь, помнящий, наверное, само появление карьера возвышался над всем этим морем зелени, и его сухой ствол с полуистлевшей корой мерно раскачивался при порывах ветра, издавая тот протяжный, звериный вой, плача о своей несчастной судьбе. Его корневая система оплетала добрую треть кладбища каруселей, и выступающие из-под листвы отростки пугали не менее, чем те же ветви кустарника, торчащие как руки из-под пепельно-серой земли. Но однажды тополь спилили. Остался лишь огромный пень в три обхвата, и пустая, мертвая земля вокруг. Но и после этого не один год мы не смели признаться себе, что слышим заунывный скрип тополя, которого больше нет. А пень оброс своими легендами. Прогнивший в своей сердцевине, он был для нас как дверь в иной мир. Не раз мы пробовали узнать, где же заканчивается этот тёмный разлом, тыча в него длинными палками, но результата не достигали. А между тем в старом карьере был и другой регион, располагающийся ближе к моему дому. Там земля была невероятно хорошей, даже, казалось, удобренной кем-то. И всё пространство этой части карьера покрывали кусты клёна в полтора человеческих роста. Они шумели день и ночь, и, взглянув на них с одиноко стоящего за пределами карьера дерева, можно было различить неясные тени, мечущиеся по кустам. От такой картины становилось жутко, и мы, дети, живущие в ближайшем к этому месту дворе, принялись сочинять о старом карьере множество страшных историй, которые со временем переходили из категории рассказов у костра в категорию действительно пугающих легенд. А когда мы построили на окраине низменности, между четырёх тополей "штаб", появился совершенно необъяснимый ужас перед перспективой оставаться там поодиночке. Особенно утром, когда кто-то из нас приходил туда, и, забравшись на крышу нашего убежища смотрел вниз, могло привидится всякое. Ещё не разошедшийся туман плотным кольцом смыкался вокруг крыши маленького домика с человеком на ней, и в этом тумане скользили тени, разгоняя серые клубы, густые, непроницаемые в этом сыром, прохладном месте. Иногда, устраивая по вечерам игры в "старом карьере", многие из нас чувствовали чей-то пристальный взгляд, но, обернувшись, видели лишь кусты, пугающие, и с каждым порывом ветра всё более хищные. Годы шли, и я переехал в другой двор. Но, тем не менее, когда несколько лет спустя, вспоминая былые вечера с друзьями, я спустился в затянутый дымкой тумана карьер, мне стало не по себе. Ветер внезапно прекратился, будто это ужасное место удивлённо замерло, не ожидая встретить того, кто покинул его так давно. Глупо, конечно. Детские страхи, если говорить точно. Но и теперь, сидя в тёплой, уютной комнате, холодок пробегает по спине, когда я вспоминаю Старый карьер - зеркало всех моих детских страхов, да и не только моих...
Дата: Вторник, 02.08.2011, 10:32:24 | Сообщение # 2
Предложение
Группа: Читатели
Сообщений: 46
Статус: Offline
Очень понравилось. Атмосфера зловещего карьера, передана шикарно. Вроде бы обычное место, но через призму детских страхов, оно окрашивается в совершенно другие, мрачные цвета. По исполнению, придраться особо не к чему. Разве что попадаются, слишком тяжеловатые и перегруженные предложения. Можно разделить.
Дата: Вторник, 02.08.2011, 13:52:13 | Сообщение # 3
Сергей Бабинец
Группа: Старожилы
Сообщений: 1676
Статус: Offline
У каждого в детстве был свой "карьер". Атмосфера передана великолепно, есть повторы и некоторые места где можно переделать слова. Но в целом красивая и жизненная миниатюра.
Когда я был ребёнком, недалеко от дома, в котором я жил, располагался парк аттракционов, а рядом с ним огромная, заросшая тополями низменность. Днём солнечный свет почти не проникал через плотные кроны деревьев, и от этого в месте, называемом нами Старым Карьером, было прохладно и жутко. А вечером, когда из-за туч показывался серебристый диск луны и его свет, куда более проворный, чем свет солнца, пронизывал кроны тополей, вся низменность озарялась мертвенно-бледным светом. Сучья деревьев, торчащие из земли, будто руки мертвецов, медленно покачивались под порывами ветра, который, то и дело, завывал над этим проклятым местом, будто волк, воющий на луну, запрокинув косматую голову к мёртвому небу. Пройдя чуть дальше вглубь Карьера, можно было попасть в место, которое мы называли «Кладбищем каруселей». Сюда на протяжении многих лет стаскивали испорченные детали аттракционов: кабинки и вагончики, которые потом ржавели, всё сильнее утопая в палой листве. Со временем причудливые узоры ржавых остовов затягивались паутиной и тополиным пухом, отчего становились похожими на огромные паучьи коконы. Деревья здесь тоже были странными. Одни, большие и крепкие, растущие по периметру низины, напоминали частокол, выставленный чьей-то рукой, дабы оградить от посторонних глаз кошмарное убранство Карьера. Деревья же «внутреннего круга» были мертвы уже много лет. Их лишенные коры стволы белели, напоминая кости, А наросты, некоторые из которых по форме походили на человеческие головы, вселяли в нас уверенность, что в Старом Карьере правит зло. Одно из таких деревьев пугало нас, детей, больше всего. Огромный, старый тополь, помнящий, наверное, само появление Карьера, возвышался над всем этим морем зелени, и его сухой ствол с полуистлевшей корой мерно раскачивался под порывами ветра, издавая протяжный скрип. Звук этот напоминал не то звериный вой, не то плач – пугающие стенания, перемежающиеся всхлипыванием ветра. Корневая система тополя оплетала добрую треть Кладбища Каруселей, и серо-бурые отростки костьми выступающие из-под слоя опавшей листвы. Но однажды тополь спилили. Остался лишь огромный пень в три обхвата и пустая, мертвая земля вокруг. Правда и после этого долгое время мы не смели признаться себе, что слышим заунывный скрип тополя, которого больше нет. Со временем пень оброс своими легендами. Прогнивший в своей сердцевине, он был для нас дверью в иной мир. Не раз мы пробовали узнать, где же заканчивается этот тёмный разлом, тыча в него длинными палками, но результата так и не достигли. Не менее странной была и дальняя часть Карьера, плавно перетекавшая в обширный парк. Земля там казалась удобренной кем-то: мягкая, жирная. И всё пространство этой части Карьера покрывали кусты клёна в полтора человеческих роста. Они шумели денно и нощно и, взглянув на них с одиноко стоящего за пределами Карьера дерева, можно было различить неясные тени, мечущиеся в зарослях. От такой картины становилось жутко, и мы - дети, живущие в ближайшем к этому месту дворе, принялись сочинять о Старом Карьере множество страшных историй, которые со временем из числа рассказов у костра переходили в категорию пугающих легенд. Когда мы построили на окраине низменности, между четырьмя тополями, деревянный шалаш, появился совершенно необъяснимый ужас перед перспективой оставаться в Карьере поодиночке. Особенно утром, когда кто-то из нас приходил туда и, забравшись на крышу самодельного убежища, смотрел вниз, могло привидится всякое. Ещё не разошедшийся туман плотным кольцом смыкался вокруг крыши маленького домика с человеком на ней, и в этом тумане скользили тени, разгоняя серые клубы, густые и непроницаемые в этом сыром, прохладном месте. Иногда, устраивая по вечерам игры в Старом Карьере, многие из нас чувствовали чей-то пристальный взгляд, но, обернувшись, видели лишь кусты, шелестящие листвой и с каждым порывом ветра всё более хищные. Годы шли. Я переехал в другой двор и вскоре истории о Карьере стали забываться, спрятанные в самых дальних уголках памяти. Но, тем не менее, когда несколько лет спустя, вспоминая былые вечера с друзьями, я спустился в затянутый дымкой тумана Карьер, мне стало не по себе. Ветер внезапно прекратился, будто это ужасное место удивлённо замерло, не ожидая встретить того, кто покинул его так давно. Глупость, конечно... Но и сейчас холодок пробегает по спине, когда я вспоминаю Старый Карьер - зеркало всех моих детских страхов, да и не только моих...
Насчет пня. В моем детстве была дыра в асфальте, куда мы кидали камни и не слышали звука удара о поверхность. А потом оказалось, что там природный клатрат и его долго заливли бетоном.
Сообщение отредактировал Lexbill - Среда, 24.08.2011, 16:16:14
Дата: Четверг, 25.08.2011, 19:18:25 | Сообщение # 6
Александр Тихонов
Группа: Старожилы
Сообщений: 2390
Статус: Offline
Lexbill, Серёга Бабинец очень здорово высказался в этой теме по поводу Карьера:
Quote (Сергей_Бабинец)
У каждого в детстве был свой "карьер"
Я в таком ракурсе даже и не рассматривал миниатюру. А ведь "Карьер" и всё прочее - это условности, а главное - зеркало детских страхов, которое было у каждого (и у каждого своё)
