Григорий вышел подышать воздухом во двор, тихонько прикрыв за собой дверь. Он не хотел разбудить ни одного из членов своей большой семьи. Эта июньская духота донимала его вот уже несколько дней, было нечем дышать даже ночью, когда по определению должно становиться легче, ведь ночная прохлада помогала другим отдохнуть от дневного солнцепека. Даже односельчане, работающие в поле, успевали восстановиться за время ночного сна, а у него это не получалось, хоть он занимал целый кабинет в администрации, и там даже был вентилятор. С ним никогда такого не случалось, он даже гордился своим здоровьем и работоспособностью, позволяющим ему не только справляться с управленческими обязанностями днем, но и держать хозяйство дома, ухаживая за скотом и птицей утром и вечером, и работая в огороде и поле по выходным. Поэтому он знал, что это удушающее состояние никак не связано с болезнью или хандрой, ведь он был счастлив и удовлетворен своей жизнью. Успешно окончил техникум в районном центре, отслужил два года на благо Родине и женился на первой красавице деревни. Марьяна подарила ему двоих замечательных сыновей-погодок, уже и младший пошел в школу прошлой осенью, и родители были живы и здоровы с обеих сторон; вот и коровушка недавно отелилась благополучно, чего еще желать? Но предчувствие беды по ночам, словно тяжесть в груди сдавливало легкие и не позволяло дышать полной грудью, и еще странный звук проникал в мозг, принося с собой боль в ушах. Больше никто этого не слышал, Григорий спрашивал словно невзначай и родных, и приятелей - звук слышал только он и задыхался по ночам - тоже.Внимание мужчины привлекло странное свечение на небе, которое затянули предгрозовые облака. Было темно хоть выколи глаз, но дождем и не пахло, не было даже слабого дуновения ветра. Он всмотрелся в черную тучу над головой и даже присел от неожиданности - мелкие треугольники мигающего света расходились от центра к краям внушительных размеров круга. Они едва просматривались в темноте, но траектория была заметна. Нечто круглое и массивное огромных размеров зависло прямо над тучей, оно не двигалось, только свет от бегающих треугольников выдавал присутствие объекта. "Господи, это же НЛО", - мелькнула самая подходящая мысль в трепещущем сознании человека. Начиналась паника и тело содрогнулось в агонии подступающего ужаса. И тут раздался этот звук, заставивший Григория взвыть от боли, прижав руки к ушам и опустившись на колени. Гудение пространства проникало через ушные раковины прямо в голову, распространяясь по периметру черепа и причиняя неимоверные страдания. Григорий закричал снова. Усилием воли крепкого организма и повинуясь инстинкту самосохранения, он заставил себя подняться и убежать в дом. "Дети", - была вторая мысль, которая в конечном итоге помогла противостоять этому кошмару. Он ворвался в дом, не заботясь о тишине и страшась посмотреть в окна. Каково же было его удивление, когда вся семья мирно спала в своих постелях. В то время как он мучился от страшной боли, никого больше она, кажется, не беспокоила. Облегчения эта картина ему не принесла, тогда Григорий подошел к супружеской постели и потряс жену за плечи, чтобы убедиться, что она в порядке. - Гриша, ты что? - испуганно зашептала Марьяна, скидывая его трясущиеся руки со своих плеч, - который час? - Прости, ты в порядке? Ничего не слышишь, ничего не болит? - закричал он, всматриваясь в ее сонное лицо. - Все хорошо, я же спала, - недовольно промямлила она, и отвернулась. Потом словно опомнившись, взглянула на него из-за плеча и озабоченно спросила: - А с тобой-то чего? Кошмар приснился, что-ли? - Да, видимо приснился, - уже шепотом ответил он, обнаружив, что боли и звука больше нет. - Спи, я выйду подышать ненадолго, - Григорий решил проверить, улетела ли та штуковина, и крадучись вышел из дома. Неизвестный объект находился там же, подмигивая земле разноцветными огоньками. Ему было страшно и холодно, он, не отдавая себе в этом отчета, по детски протер ладонями глаза. Сзади раздался звук закрывающейся двери. Оглянувшись через плечо, он обомлел - на крыльце стояла вся семья - заспанные сыновья и жена. И вдруг они схватились за головы и скорчились, застонав. Григорий знал, почему - ужасный звук и боль вернулись. "Надо бежать", - сработал здравый рассудок. Тут же за воротами притормозил небольшой синий микроавтобус. - Бежим, - крикнул он своей семье и кинулся к водителю. -Прошу вас, помогите, - попросил он его, открывая двери. За рулем сидел молодой парень с окровавленной ногой в рваной штанине и гримасой боли на лице. - Садитесь, - срывающимся голосом произнес тот.Семья уже бежала к машине. Открыв заднюю дверь, Григорий поднял в машину сыновей и помог забраться жене. Паренек газанул, и автомобиль сорвался с места. -Надо уехать подальше, - прокричал он и направил микроавтобус на дорогу, ведущую к выезду из села. -Как же остальные? - забеспокоился Григорий, удобней рассаживая семейство на сиденья и нащупывая ремни безопасности. - Они уже давно не наши, - сказал парень, - это они... Григорий хотел было потребовать объяснить все, заметив, что по мере удаления машины от НЛО, боль почти ушла, оставался лишь звон в ушах, но тут его внимание привлекло количество людей в салоне - их было четверо помимо его и водителя. Он обомлел, когда всмотревшись в лица, увидел, что младших сыновей двое похожих как две капли воды. - Па-Павлуша, - тихо позвал он. -Что, пап, - отозвались они оба. - Павлик, ты, ты который? - ничего больше не смог придумать ошарашенный отец, чувствуя, как волосы встают дыбом. Ведь один из них точно его младший сын, а другой тогда кто? Его копия, посланная из этой штуковины в небе, не иначе. "Надо узнать, кто настоящий и избавиться от клона, но как узнать?" - Эй, парень? - окликнул он водителя, - у меня тут два одинаковых моих младших сына, что происходит, черт возьми? Марьяна, однако, сидела спокойно глядя в окно, как и старший сын, словно не замечая того, что происходило. - Смотри в глаза, - крикнул парень, - и выбрасывай в окно иного. Григорий находился в ужасе и, нащупав сбоку включатель, нажал его. По салону разлился дрожащий свет, и зловещая картина стала еще страшней. На него смотрело две пары глаз одинаковых как у близнецов. У него возникло чувство, что ни один из них не был его сыном. - Павлуша, сынок, я люблю тебя, - сказал он первое, что пришло в голову, и оба они ответили: - И я тебя, пап. Но только у одного из них при этом засветились глаза теплотой и любовью. Григорий взял мальчика и пересадил к Марьяне, поняв при этом еще кое-что - она и старший сын на самом деле ничего не видят и не замечают. Клон с ледяными глазами, в которых не отражалась ни одна эмоция, с такой же картинной улыбкой собрался пересаживаться вслед за Павлушей. Григорий принял решение, и быстро открыв окно со своей стороны, трясущимися руками схватил клона и стал выпихивать наружу на полной скорости. - Нет, папочка, что ты делаешь, не надо, пожалуйста, - завопило чудовище голосом его сына и начало упираться руками и ногами. - Ты не мой сын, - отвечал ему Григорий, пытаясь убедить и себя, что сделал правильный выбор. Он был сильнее ребенка и вскоре мальчишка выпал из окна с диким криком. Боясь повернуться и посмотреть на оставшегося, Григорий медленно опустился на пол рядом с ногами сидевших и закрыл влажные от слез глаза. Потом резко поднял глаза вверх - Павлик сидел рядом с мамой, смотря в окно. Начинало светать. "Это мой сын", - подумал Григорий, чувствуя, как сердцебиение приходит в норму. - Подъезжаем к городу, - сказал незнакомец за рулем. Григорий подвинулся к нему поближе и спросил: - Что ты знаешь? Расскажи мне, прошу тебя! Парень погладил раненную и все еще кровоточащую ногу, и, не оборачиваясь, ответил: - Это вторжение, дружок, и мы остались одними из последних, кого не заменили. Одни клоны вокруг, они забрали всю мою семью, и когда я это понял, мне пришлось их, их всех, черт, ну ты понимаешь..., - на последних словах его голос сорвался. Григорий похолодел, понимая, что только что совершил он сам, и что должно быть ужасное довелось сделать этому парню. - Как тебя зовут, приятель? - Степан, - пробурчал тот, глядя на дорогу, потом внимательно посмотрел на Григория и тихо добавил: -Оглянись. Григорий оглянулся – там, где сидела его семья было пусто - ни сыновей, ни жены. - Что это, где они? - закричал он, шаря под сиденьями и выглядывая в окно, начав всхлипывать и материться. - Никого здесь не было, - сказал парень, - выбросив клона, ты избавился и от иллюзии, это все последствия шума и головной боли. - Где моя семья? - не мог поверить в происходящее Григорий. И тут он обратил внимание на пустоту предрассветных улиц районного центра. - Где все? - Я не знаю, мужик, может их забрали, подменяя по одному? -Что нам делать? - спросил Григорий, чувствуя, как липкий пот стекает по спине. - Спасать оставшихся, для начала, таких как мы, - твердо сказал парень, - и держаться подальше от ночных летающих объектов. - Как мы их узнаем? - спросил Григорий, но ответа не понадобилось. Справа к ним бежал человек, и кричал с круглыми от ужаса глазами: - Стойте, прошу вас, стойте!!!За три дня их стало семеро - двое мужчин кроме них и три женщины - и у каждого своя, но похожая история. Днем переезжать из города в город было не страшно, главной задачей было найти себе пропитание. Но и это было не просто, ведь клоны людей находились повсюду и имели способность чувствовать человека, если тот находился долго в одном месте. Тогда эти твари нападали, пытаясь убить единственных выживших среди настоящих людей. Но страшнее всего становилось по ночам, ведь тогда летали тарелки, появляясь там, где были еще люди, и оглушая их страшным звуком. Что происходило потом с теми, кто не выбрался из под оглушаемой территории - они не знали. Зато "тарелки" всегда знали, где прячется человек, возникая вдруг из ниоткуда и причиняя боль. Со временем их маленькая группа научилась не вглядываться в лица клонов, не улыбаться и говорить не-эмоционально словно роботы. Сколько они так скитались, они не знали, потеряв счет времени. Но однажды они нашли себе приют, там, где клоны больше не пытались их убить. Этот дом был просторным, теплым, с множеством комнат. У Григория всплыло в памяти слово "Санаторий", и он поделился этим с остальными. Им разрешили поселиться в нем, видимо потому, что выживших людей осталось мало. Здесь клоны, занимаясь своими делами, только иногда оставались с каждым из них наедине, пытаясь поговорить или что-либо узнать, сверля при этом нечеловеческими бездушными глазами. Были среди спасшихся те, кто не мог принять уничтожение землян, кто сопротивлялся до последнего, пытаясь бороться или хотя бы кричать о своем горе. Таких клоны запирали в комнаты без окон и никогда не выпускали оттуда. Их группа решила дожить свои дни спокойно и не вступать с клонами в конфликт, приняв свое поражение душой и сердцем. Несколько раз Григорий видел клонов и своей бывшей семьи - они приходили за ним, такие похожие на его когда-то дорогих сыновей и жену, но с холодными инопланетными глазами. Он тосковал по миру, который знал раньше, в котором родился и вырос, и прожил 35 лет. И он ненавидел клонов, но чтобы выжить и не выделяться среди них, он и шесть его товарищей держались вместе, храня молчание и лишь иногда на прогулке позволяли себе обмолвиться несколькими фразами. Празднуя последний день человечества, они собирались каждый год 25 июня и жгли огонь, используя пол-литровую баночку и открывая при этом окно. Иногда удавалось за год найти где-нибудь свечу, иногда это были просто газеты, а спички они прятали в импровизированные тайники в своих комнатах. Это были поминки по их жизням и по человечеству, пока его не уничтожили инопланетные клоны. Марьяна в очередной раз задала доктору вопрос, глядя на ссутулившуюся фигуру своего мужа: - Доктор, есть надежда? Он опустил глаза и промолчал.