Три дня не выносил. Скопилось.
На стенах, на полу, в чулане.
Проснусь - и вот, зашевелилось
воспоминание в тумане.

О том, как "мы с тобой на пляже",
о том, как "мы с тобой в подъезде",
"на кухне", "у дворцовой стражи",
и "в булошной", на сдобном тесте,

"кафешантане" и "буфете",
"в кино", "на солнечной террасе",
где, словно маленькие дети,
вдыхая мир, любовь и счастье,

друг другу, без теней сомнений,
намеков, полуправды, лоска,
мы дарим жизни сто мгновений -
из ста, эскизами набросков.

Кто-то должен нас кормить и обслуживать.
Кто-то должен нас любить и выуживать
из колодцев и трясины забвения,
кто-то должен нам дарить вдохновения,

чтобы слыли мы красивыми, яркими,
чтобы жизнь нас осыпала подарками!
Ведь мы тоже себя дарим, без устали -
всем. Стихами своими да гуслями

правду говорим, не стесняемся,
пусть ругаем всех! И хвалим! И знаемся
с теми "всеми", что по обе стороны
от крестов, а на крестах - вороны...

И кружат над миром черной метелицей,
и в глазницы нам клювами целятся.
Только, что нам их клювы-страдания?
Я, к примеру, купил себе Данию...

Мой товарищ купил себе Швецию,
а ещё один купил себе Грецию,
покупают и Европу, и Азию.
В Штатах, правда - сплошь безобразия:

не хотят брать Штаты - оптом и в розницу.
Кто предложит - все враз "отморозятся",
про Австралию начнут разговаривать,
перспективы в ООН обговаривать,

и тихонько так, ненавязчиво,
отодвинут с трибуны докладчика,
приобнимут, не станут подзуживать:
кто-то ж должен нас кормить и обслуживать.

Ночь. Заснуло солнце. Засыпай и ты.
На трубе, на крыше, собрались коты.
Нюхают тихонько шифер и кирпич.
Спи, не беспокойся: не придёт Ильич.

Не придёт Иосиф, ни Тутанхамон,
снова будет осень и хрустальный звон
стужей охлаждённых ручейков воды.
Спят Весна и Лето. Засыпай и ты.

А у поэтов есть привычки:
орать, молчать, писать,читать,
сжигать стихи, ломая спички,
курить, летать, бежать, лежать,

есть, думать о судьбе народа,
стране, заветах и нужде,
поэт найдёт "того урода"
на суше, в небе и везде,

где справедливость в страхе млеет,
а корень зла взмывает вверх -
поэт ни капли не жалеет
вина, говна, любви. Для всех.

Я отойду в сторону.
Просто, чтоб все высказались.
И помолчу. Здорово.
Выдержал. Смог. Выстоял.

Вам полегчало? То-то же!
Ну, а теперь - радостно,
двинули, ладно скроенным,
миром творить РАДОСТИ.

Я экстраверт: я в морду дам,
когда другой бы хлопнул дверью,
уйдя в себя... А я - зубам,
покоя не даю и верю,

что так и должен поступать
Поэт в любой стране и жизни!
И я рифмую чью-то "мать"
с "рассветом", "книгой" и "Отчизной".

Облепляя души страданьями,
и плетьми прививая праведность,
нам дарили не те создания
целомудрия искушаемость.