Второй шанс

Небо. Какое оно все-таки красивое. Его бездонная синева порой так жадно манит к себе, кажется, сделаешь один неосторожный шаг и в нем можно утонуть, потерявшись навек.
Как жаль, что люди не умеют летать, чтоб как птицы в полной мере насладиться его безбрежными просторами.…
В ушах стоял звон. Перед глазами все плыло и вертелось, сил пошевелиться не было. Такое ощущение, как будто меня пропустили через мясорубку, каждая клеточка организма отдавала болью. Во рту стоял чуть солоноватый привкус крови. Я лежал на спине и смотрел в бесконечную пустоту неба.
Где я? Кто я? В голове царила пустота, такое чувство, что прошлое просто стерли. Нет никакого вчера, осталось только сегодня. Нет, так не бывает, что-то же должно остаться. Что-то же я должен помнить? Мне казалось очень важным вспомнить хоть что-то. И я вспомнил – вспышку – очень яркую, короткую и в то же время бесконечно долгую вспышку. А что было до этой вспышки? Пустота. Хотя нет, что-то там есть. Я напрягся, пытаясь поймать за хвост ускользающую от меня мышку – воспоминание. И мне это удалось...
* * *
Давно не мытый кафельный пол, тускло светящаяся от облепившей ее паутины экономка над головой, гора не мытой посуды в умывальнике. Полное помойное ведро, в основном заполненное пакетиками из под полуфабрикатов и пустыми бутылками из под водки. Старый деревянный кухонный стол, исцарапанный ножом и покрытый высохшими разводами кофе.
Моя кухня!
Сидя на табурете и облокотившись об облупившуюся стену, мы медленно курили, наслаждаясь клубами табачного дыма.
Початая бутылка водки на столе, уже, кстати, не первая. Пепельница, наполовину заполненная окурками и сидящий напротив Серега, двоюродный брат, заглянувший сегодня ко мне в гости.
Я был уже прилично пьян, и это было хорошо. Тоска, сидящая занозой в сердце, притупилась, стала не такой всеобъемлющей.
- Андрюха, ну, сколько можно по ней страдать. Забудь. Ее больше нет. Выбрось ее из сердца. Пора начинать новую жизнь.- Снова завел свою шарманку Сергей. – Мне больно на тебя смотреть. Больно видеть, как ты гробишь свою жизнь.
- Понимаешь, Серый. Не могу. Нет, головой я понимаю, что так и надо, а вот сердцем… Пробовал, не получается. Не могу я ее забыть.
Сергей надолго задумался. А после, тщательно затушив сигарету и вдруг как-то посерьезнев, сказал:
- А поехали тогда со мной.
- Куда? Охранником в Киев? – Рассмеялся я .
Сергей улыбнулся.
- Нет, Киев это прикрытие. Поехали в Чернобыль, в Зону Отчуждения.
Это была новость, но затуманенный алкоголем мозг воспринял ее как данность.
- Да что я там забыл? Что я там делать буду?
- А что ты тут делаешь? Напиваешься каждый вечер, пытаясь убить частицу себя. Бросил работу. Не бреешься. Ты когда себя последний раз в зеркало видел, чудо?
- Ну-у-у… - Потупился я.
- То-то же, а там жизнь. Там новая жизнь. Поехали, и ты это поймешь…
* * *
Я улыбнулся, воспоминание было приятным, домашним.
Меня начало знобить, но сил предпринять, что-либо по этому поводу не было.
Вот, Серый, змей-искуситель и таки вытянул в свою Зону.
Я зашелся в жестоком приступе кашля, голова больно билась при каждом спазме об твердую поверхность. Новая острая боль отрезвила, придала сил. Сил перевернуться на бок и осмотреться. Судя по всему, я был на крыше дома. Невысокие бетонные бортики мешали рассмотреть, что твориться вокруг, но чуть поржавевшие остовы телевизионных антенн и облупившиеся выходы дымоходов отчетливо говорили о крыше жилого дома.
Харкнув на серую, покрытую рубероидом поверхность кровавый сгусток и прикрыв глаза, я попытался вспомнить еще что-либо…
Вспышка! Но ведь было же, что-то до вспышки? Я зарычал от бессилия. Давай вспоминай! Я знал, что должен вспомнить что-то важное, но что? И невидимая плотина, пошатнувшись под моим напором, рухнула, очередной кусок прошлого просочился через барьер беспамятства.
* * *
Поймав пулю в голову, снорк тряпичной куклой свалился у моих ног. Там за спиной, за углом лежала еще парочка. Я, сменив, которую уже по счету за сегодня, обойму в верной «Грозе», пошатываясь, направился дальше по коридору. Сил идти дальше не было, каждая мышца болела и просила об отдыхе. Но нельзя, цель была близка, я знал, что если дам себе поблажку и остановлюсь, то продолжить путь уже не смогу.
Беспрерывно пищавший дозиметр я выбросил давно, доза радиации полученная мною за последние 4 часа, была смертельной и превышала норму в сотни раз. Защита костюма не справлялась, противорадиационный фильтр быстро исчерпал свой ресурс, и я его выбросил, без него дышалось легче. Приборы фиксировали и какие-то другие излучения, так же смертельно опасные для жизни, повышенный пси фон давил на психику, нарушая координацию движений и вызывая не прекращаемый выброс адреналина в кровь чувством опасности. Впрочем, может именно благодаря адреналину я еще был в состоянии двигаться.
Путь казался бесконечным, хотя краем сознания я понимал, что прошел не так уж и много, но когда приходиться заставлять себя сделать каждый шаг, даже 10 метров покажутся вечностью.
Но вот, наконец, коридор закончился, и я вошел в зал четвертого энергоблока. Все некогда наполнявшее его оборудование было погребено под тоннами рухнувших с потолка железобетонных блоков с опасно торчащими во все стороны острыми прутьями арматуры. В прореху потолка было видно низкое уныло серое от бесконечных туч небо Зоны. Но света оно давало мало, главным источником света в помещении был гигантский черно-зеленый кристалл ярко озаряющий все вокруг своим свечением.
Я оперся о чудом уцелевший косяк дверного проема и прошептал потрескавшимися губами:
- Здравствуй, Монолит, выходит, ты все-таки существуешь.
Я до последнего не верил в его существование, поход в недра ЧАЭС был актом отчаянья, этаким изощренным самоубийством.
- Приветствую тебя, сталкер, - раздался прямо в голове сухой безжизненный голос, – ты достойно выдержал все испытания и теперь можешь загадывать свое желание.
- Ты знаешь мое желание! Марина, хочу, чтоб она снова была жива!
- Извини, сталкер, я не властен над мертвыми, загадай другое желание.
Силы моментально покинули меня. Ноги сами собой подкосились, и я сполз по косяку на пол. «Гроза» жалобно звякнула, стукнувшись об пол из разжавшихся и ставших такими не послушными пальцев.
- У меня нет других желаний. Я хочу все исправить, чтоб она снова была жива.
Монолит молчал. Стало так тихо, что я услышал удары своего сердца, или просто оно стало биться неожиданно громко?
- Что ж, сталкер, я дам тебе шанс исправить свое прошлое. – Вновь раздался голос Монолита.
А после, весь мир поглотила вспышка, очень яркая, короткая и в то же время бесконечно долгая вспышка.
* * *
Я вспомнил, я все вспомнил. Я снова стал собой. Я вспомнил свою жизнь, свое прошлое.
Звон в ушах постепенно стихал и стали доноситься посторонние звуки. Рычание проехавшего неподалеку мотоцикла, скрип стертых тормозных колодок, недовольное урчание проехавшего грузовика… Обычный городской шум, но откуда ему взяться в Зоне? Я, рыча и плача от боли, собрав последние силы подполз к краю ограждающего парапета и посмотрел вниз.
Передо мной была оживленная городская улица. Моя улица! Знакомая с детства, исхоженная вдоль и поперек тысячи, если не сотни тысяч раз. Неровный ряд старых облупившихся кирпичных пятиэтажек, строящийся вдали стадион и громада недостроенного торгового центра.
Я был на крыше дома, своего дома. Того, в котором прожил большую часть своей жизни, в квартире доставшейся мне в наследство от родителей. Я опустил глаза ниже, перед домом находилась автобусная остановка.
Как часто она мне снилась в кошмарах. Разбитый об фонарный столб черный джип, марки "лексус", и лежащее неподалеку тело девушки одетой в бело-васильковое платье удивленно смотрящей в бездонную голубизну неба своими серо-зелеными глазами. Она, похоже, даже не успела испугаться, когда пьяный водитель лексуса, кстати, хозяин одного из автосалонов, влетев в яму не справился с управлением и выскочил на тротуар, смяв так некстати подвернувшуюся на его пути девушку, а после затормозив об фонарный столб.
Будь расстояние хоть в десять раз больше, я все равно узнал бы ее. Она беззаботно стояла, на удивительно пустой остановке, ожидая маршрутку к центру. Глаза затуманили навернувшиеся слезы.
- Марина! – Хотел закричать я, но из пересохшего горла вырвался лишь тихий шепот.
Откуда только силы взялись, я поднялся и побежал, практически ничего не видя от застилавшей глаза боли к чердачным дверям.
Дверь на чердак была закрыта со стороны подъезда замком и я ее просто выбил, на миг, потеряв сознание от захлестнувшей меня во время удара боли.
По лестнице вниз я, правильнее будет сказать, скатился, а не спустился. Ноги не слушались и не хотели попадать на ступеньки. Наверное, я сломал пару ребер во время этого спуска, но это было не важно.
На последних остатках сил открыл подъездную дверь и выйдя на улицу рухнул лицом в асфальт сильно разбив нос и бровь. Я хотел кричать, но воздуха не хватало. Хотелось кашлять, но даже на это у истощенного организма не было сил. Я попытался приподняться на руках, но вновь рухнул в небольшую лужицу крови, успевшую набежать из разбитой брови и носа. А ведь я был так близок. От отчаянья хотелось выть. Глаза залило кровью, а чтоб их вытереть просто не было сил. Я не мог пошевелить даже мизинцем.
- Мужчина, вам плохо? Давайте я вызову скорую. – Вдруг, раздался совсем рядом такой знакомый до боли голос. Она была рядом.
Она меня не узнала, да и не мудрено, Зона хорошо поработала надо мной, да и грязное, разбитое в кровь лицо, явно не способствовало моему узнаванию.
Нет, хотел ответить я, мне хорошо. Ты рядом и от этого мне хорошо. Только не подходи близко, потому что я фоню, как атомный реактор, и если бы было темно, я бы, наверное, начал светиться. Но сил что-либо сказать не было.
Я умирал. Вернее нет, я уходил из этого мира, умер я давно, четыре года назад, когда узнал о смерти Марины, сейчас же я просто обретал покой. Впервые за много лет зудящее в сердце чувство тоски исчезло.
Как жаль, что я не могу в последний раз взглянуть на нее, полюбоваться ее глубокими, как само небо, глазами, коротенькой карей челкой и длинными черными ресницами, веселыми морщинками, образующимися в уголках глаз, когда она смеется и вишневыми чуть пухленькими губами. Но это было терпимо. Тот другой я, который останется тут жить, еще успеет насладиться этим сполна.
Она мне что-то говорила, дергала меня зачем-то. Но я не слышал всего этого. Я уходил. Туда где моя душа, наконец, обретет покой.
Единственное, что я услышал, прежде чем вечная тьма окончательно сомкнула надо мной свои объятия, далекий скрип тормозов и звук удара метала об бетон.
Я улыбнулся. Остановка была пуста, Марина была рядом со мной, а что еще нужно для счастья?
23.04.2010г.