<p>А.АСТАФЬЕВ.</p><p> </p><p> "…Лимбо, твоя песня пригожая,</p><p> На калинку-малинку уж больно похожая</p><p> Лимбо, скажи, а не был ли предок твой,</p><p> Из наших моряков…"</p><p> Песня.</p><p></p><p></p><p> 1.</p><p></p><p>Виктория Экивок - девушка самостоятельная, с принципами. Долгие монологи с подругами, о достоинствах или недостатках предметов туалета, ей не по нраву. Обсуждать параметры своей или чужой фигуры тоже не любит. Не потому, что с этим у неё сложности, она убеждена: шарм женщины не только в её силуэте, вернее, не столько. </p><p>Почему бы не повести, например, речь о внутреннем содержании: интеллекте, кругозоре? Тарзан - Тарзаном, но ведь Ксения Собчак прежде умна, а уж потом всё остальное: ножки, манера поведения и прочая… </p><p>Вика окончила университет в Воронеже, по специальности филолог. Живёт она в Волгограде, в просторной трехкомнатной квартире одна. Папа и мама уже много лет в Якутии на золотом прииске, Север привязывает, истина известна. На семейном совете родители решили: девочке в тех местах делать нечего. </p><p>О высшей школе они знают не понаслышке: папа инженер - электронщик, мама - врач - фармацевт. Не скупились родители на пансион дочери, когда та училась, продолжали баловать и потом.</p><p>Жаловаться девушке, как будто, не на что: можно жить не работая. Но… не для того же она училась. Место под солнцем, по её убеждению, надо заработать. В противном случае… "Есть у меня диплом, только вот дело в том, что всемогущий маг…". Она в ВУЗ поступала из любви к литературе, искренне считая: работа со словом - самое увлекательное на свете занятие. </p><p>Поскольку опыта у девушки нет, приняли её на первых порах в заводскую многотиражку. По этому поводу Виктория не переживала: не графиня, побудет собкором, наберётся ума, набьёт руку. Будущее её не пугало, перспективы она видела радужные. Работала. </p><p>Коллектив редакции четыре женщины. С одной стороны расклад, как будто неплохой, можно не стесняясь, о своём девичьем плакаться. С другой… Мужское общество, как известно, не даёт расслабляться - держит в "струне". </p><p>Парня у неё нет, к лёгкому образ жизни Викторию не тянуло, сказывалось воспитание. Порой, правда, она позволяла себе вечеринки с подругами, дискотеку… </p><p>Работала она с желанием, охотно перенимая опыт коллег. Много читала. Особенно интересовали её описания стран, архипелагов, островов. Всех подряд, не обязательно экзотических, вроде Бали, Комодо, Мальдив. Такой литературы дома хватало: четыре тысячи томов собирались тремя поколениями, переходя по наследству. </p><p>Как-то Викторию послали в цех водоподготовки. Вводилось в строй новое импортное оборудование, требовался очерк по теме. </p><p>Переходили на новую технологическую схему. Не всё учли, в системе возник подпор, старый водовод, не рассчитанный на повышенное давление, не выдержал. На группу людей, среди которых была и Виктория, обрушились потоки холодной воды. </p><p>Не страшно, если бы это был август, стоял же пасмурный, и без того дождливый октябрь. Девушка простудилась. Дело поправимое: больничный, постельный режим, микстуры… Нет худа без добра, болящая обложилась книгами. Телевизор она не любила, много интереснее задушевные откровения Олега Митяева. Они заставляли удивлённо осматриваться, заново видеть мир, близких:</p><p>"…Когда на сердце покоя нету,</p><p>Когда оно промозглым днём чего-то ждёт,</p><p>Крепитесь люди, скоро лето,</p><p>К нам наше лето обязательно придёт!"</p><p>Поправлялась Виктория медленно. Глянула как-то на календарь, и глазам своим не поверила: она уже пять дней болеет. В зеркале - худенькая, будто желтушная, с характерным разрезом глаз девушка. Не хватало только гепатита!</p><p>В сознании, птицей в клетке, билось болезненное беспокойство: мешанина образов, впечатлений, трудно сосредоточиться, мысли скользят и убегают. В голове десятки статей, имён, названий. Профзаболевание, не иначе.</p><p>С депрессией девушка боролась проверенным способом - снотворным. </p><p>Проснулась она свежей, долго лежала с закрытыми глазами, осмысливая своё состояние. Что значит, начиталась про Микронезию, ещё свежи почти реальные картины тропической действительности. Как жаль, что это всего лишь сон.</p><p>Вот она беспечно бредёт по внутренней кромке атолла косолапя, загребая ступнями влажный песок. Крошечные голодные крабики пугливо выглядывают из-за камней. Их много. Большую клешню им спрятать не удаётся, она смотрится как кулак. Герои. </p><p>В прогретой, чуть ли не горячей воде, снуют разноцветные непуганые рыбёшки, касаясь пальцев ног. Ей щекотно, она даже хихикает. Во сне ли, наяву… </p><p>Атолл небольшой, шагов на триста. Вот где истинное богатство всего живого: плавающего, ползающего. </p><p>Вика ещё подумала: она могла бы легко описать эти воображаемые картины в деталях и красках. Они перед ней, она их видит, одна жалость – сон. </p><p>Разочарованно вздохнув, девушка потянулась. Хорошо бы пожить в тех местах: солнце, чистый воздух, океан, кокосы, лангусты. В состоянии, сходном с детской беспечностью. "Дайте мне в детство плацкартный билет." Не дают. </p><p>Реальность не в пример суровей: надо идти в магазин, к врачу. Скоро на работу, хорошего понемножку.</p><p>Вика задумалась. Почему бы ни отразить на бумаге то, что породило ее воображение. Выбрать форму, воспоминания туристки, например. Придумать сюжет, приукрасить, может быть даже внедрить в сценарий молодого человека. Ход, для дамских предпочтений выигрышный. Как там у классика: "Животные - а красиво". </p><p> Она принесла рассказ на работу. Все девять листов под интригующим названием "У Лукоморья". </p><p>Ай да Вика, ай да молодец, искренне радовались подруги. Ты у нас настоящий писатель. Надо же. Подробно, со знанием дела. Веришь в то, что автор знает предмет не понаслышке. Ты выдала не просто воспоминания утомлённой красавицы, перед нами интрига. Мороз по коже. Так и ждёшь ее продолжения. Ты уж нас не разочаровывай в нашем бабском. Когда порадуешь второй частью? </p><p>-Что вы, - отмахивалась Вика. - Нашли Маккалой. У меня один терновник… без песен. Насчет продолжения посмотрю. Не скрою, писать интересно, появляется другая лексика, в глазах богатство красок, выстраивается оригинальная канва.</p><p>- Ты Виктория не зазнавайся! - опустила её на землю редактор. - Расти, какие твои годы. То, что получается – хорошо. Психологии маловато, характера, в остальном с девочками соглашусь. Пиши. </p><p>Экивок беспокоил её внешний вид. </p><p>Врач, выслушав опасения девушки, заверил: о гепатите нет и речи.</p><p>- Откуда тогда эта пигментация на лице, теле? - не соглашалась она. -Так же не бывает: ни с того ни с сего, изменился цвет кожи.</p><p>- Не бывает, - врач не спорил. - Вы случаем в солярий не ходите?</p><p>- Еще чего! - возмутилась Вика. - У меня других дел непочатый край!</p><p>- Я спросил просто так, в вашем возрасте такое сплошь и рядом. Девушки хотят соответствовать придуманному ими образу. Что до вас: это наверняка солнце и чувствительная кожа.</p><p>- О чём вы говорите, на дворе осень, - надула губки Виктория. </p><p>Её изящный пальчик, с элегантно вывернутой кистью, указывал в окно дольше, чем того требовали обстоятельства. Пусть смотрит, не жалко. Он и смотрел…</p><p>Обидно, врач не сумел объяснить ее телесных метаморфоз, по-видимому, ему не хватало опыта. </p><p>Что до нее… Бронзовая статуэтка, и только. И хорошо бы - Ника богиня победы. А так…</p><p>Щелевидные глазки, кривые ножки. Азиаточка, "желтая сборочка". </p><p>Писать в Якутию, спрашивать совета у родительницы Вика не хотела. Знала: перепуганная, та прилетит тут же, пренебрегая всеми расходами. А на деле окажется - дефицит меланина. Мать тут же выговорит ей: такие вещи девочка должна знать, это же основы медицины. </p><p>Пусть уж лучше так, упаси Бог, пойти как беременная коричневыми пятнами. Страшно подумать.</p><p>Жизнь текла своим чередом. Наступило лето.</p><p>- Девочка, - как-то вызвала Викторию редактор. - Я тут про тебя одному человеку сказала. </p><p>Виктория напряглась. Как это ей надоело. Каждый считает себя вправе залезать с ногами в её личную жизнь, что-то рекомендовать, советовать, а то и сватать. </p><p>Она недовольно повела плечиком. </p><p>- Какому человеку?</p><p>- Ты о нём слышала, Валентину Талалихину.</p><p>- Талалихину? - удивилась Вика - Тому самому?</p><p>- Да, - улыбалась Раздзинат Магометдиновна, попросту Романовна. - У него к тебе бубновый интерес.</p><p>Сотрудница растерянно молчала, ожидая пояснений.</p><p>- Я как-то показала ему твоё Лукоморье. Кое-что от себя добавила. Хочет молодой и красивый встретиться с тобой. Как ты на это смотришь?</p><p>Валентин Талалихин известный, не только в городе, исследователь аномальных явлений. Его умелые руки, изощренный ум, выдали на гора не менее семи книг, ставших бестселлерами. В основном, это документированные свидетельства путешествий в иные миры, встречи с неведомым, необъяснимым. </p><p>- А я-то здесь при чём? - девушка удивлена. - Мне нечего ему сказать. Сколько себя помню, ни с какими тарелками не сталкивалась, в интим с инопланетянами не вступала. Зачем?</p><p>- Не торопись, Валентина Ивановича интересует не только это. Ты слышала о психографии? </p><p>-Слышала, - Вика ошарашена. - Но я-то, каким боком к этому?</p><p>- Возомнила ты о себе девочка, живёшь в уверенности, Лукоморье сама выстрадала. Разочарую тебя, не твоих это рук дело, ты только пальчиками по клавишам бегала, думали другие. Нетленка рождается так.</p><p>- По-вашему, у меня не хватит ума написать такое? - обиделась Экивок. - Выходит, что училась, что нет?</p><p>- Пойми Вика, половина слов не твоего словаря. Человек, хочет он того или нет, использует свою лексику, что бы ни писал, ни говорил. В твоей обиходной речи таких слов нет. </p><p>- Не знаю, что на это сказать, - Виктория в недоумении.</p><p>- А я. Уже сколько ночей не сплю, все о тебе думаю. Так что ему передать? Без экивоков.</p><p>Вика улыбнулась избитому наигрышу.</p><p> - Я согласна, - прозвучало еле слышное, словно невестино "да" в сокровенную минуту. - Если считаете нужным.</p><p>Своевольная Виктория впервые шла у кого-то на поводу. </p><p></p><p> 2.</p><p></p><p>Девушка пригласила Талалихина к себе домой. Валентин Иванович явился с цветами. Маленький праздник. Хозяйка искренне рада гостю, позволила называть себя по имени. </p><p>- Я прочитал ваш рассказ.</p><p>Они сидели в гостиной, на журнальном столике тоник со льдом. </p><p>-Интересно, чего там. Говорить о его художественной ценности я не могу, поскольку не знаю ваших возможностей, почерка, языка… </p><p>Виктории, приоткрыв губки, хотелось показать ему свой розовый кончик. Гость видный из себя, ещё не старый мужчина, почему бы не поиграть с ним во взрослые игры. </p><p>…ничто не говорит за то, что вы переводчик чужих мыслей. Пойдём известной дорогой: я оставлю вам вопросы, вы ответите на них письменно. Дадите знать, когда будете готовы.</p><p>Вопросы философского, этического и нравственного плана. Ответы переводчиков, обычно, одинаковы. Базовые, общечеловеческие моральные принципы и установки неизменны, они вне времени. </p><p>Вы, в силу своего разумения, или руководствуясь чем-то свыше, ответите на них. Я сравню их с другими ответами, и всё станет ясно. </p><p>Простились. </p><p>- Не знаю, к счастью ли, огорчению, я не обнаружил в тексте ничего особенного. Ответы, как ответы, учитывая ваш образовательный ценз. </p><p>Разговор с Талалихиным шёл по телефону.</p><p>- На примитивном уровне? - напрашивалась на комплимент Вика. - Говорите все как есть, я переживу. </p><p>- Не то, чтобы…, - подбирал фразы Валентин Иванович, - это ваши собственные воззрения, вытекающие из университетских дисциплин: истории КПСС, коммунистического строительства. Живите себе спокойно.</p><p>Наше сотрудничество закончилось. Однако, должен сказать, руку с вашего пульса я не снимаю, вы мне интересны. </p><p>- Как кто? - зазывно уточняла девушка. </p><p> Что и говорить – шалунья, никто не спорит – красавица. </p><p>Собеседник, какое-то время молчал, подыскивая слова. </p><p>- Как потенциальный клиент. Быть может, мы ещё вернёмся к нашему разговору. На ином этапе происходящего. </p><p></p><p> 3.</p><p></p><p>Викторию поднял с постели телефонный звонок.</p><p>- Вика, что с тобой? Ты здорова? Где пропадала? Ты с ума сошла! На работу идти думаешь? - верещала в трубку Олеся, сотрудница.</p><p>Сказано слишком много, чтобы отделаться одной фразой. Виктория глянула на часы. Часовая стрелка на десяти, минутная на шести. </p><p> - Убавь громкость Лисёнок. Ничего особенного, проспала, к обеду буду. У меня же это не в системе, впервые такое. Романовне передай - отработаю.</p><p>- Ты соображаешь что говоришь! - возмущалась трубка. - Её четыре дня нет на работе, а она за два часа оправдывается. Мы к тебе даже домой приходили. Толку-то. Сейчас милиция к делу подключилась. Родители твои еще не в курсе, мы побоялись им говорить.</p><p>Виктория перепугалась. Держа трубку у уха, прошла на кухню. Ню. Два стакана почти ледяного томатного сока выпила залпом. </p><p>- Олеся, не всё сразу. Стань на моё место: ни с того ни с сего телефонный звонок, и …несуразные новости. Давай все по порядку.</p><p>Какое сегодня число? Девятое июля? Ты не перепутала? Нет, не пьяная. Где же это я… Успокойся, никаких вечеринок, последнее что помню, попрощалась с вами в пятницу на углу. И домой. Как пришла, помню. Перекусила, прилегла с книгой и… уснула.</p><p>Четыре дня проспать… Быть такого не может. Успокой всех, я сейчас подъеду. Милиции дайте отбой.</p><p>- Надо ж такому случиться, - одевалась волнуясь, ни на что не обращая внимания. Когда же приступила к боевой раскраске…</p><p>Из зеркала на неё смотрела красная, словно обожженная неумеренным солнцем девица. </p><p>-Аллергия? Как же она пойдёт на завод? Может, сначала на прием к врачу….Нет, надо с работой уладить, ещё уволят как злостную прогульщицу. Стыд-то какой.</p><p>На улице на Викторию обращали внимание, оборачивались. Вся пылая, благо это незаметно, она появилась в редакции. И началось. Вопросы, ответы, вопросы, ответы, вопросы… Как она всё это пережила.</p><p>Вечером потревожил звонок Талалихина: он в курсе её проблем. На встрече не настаивает, звонит из верности слову, держать руку на её пульсе. Судя по всему, с ней происходит нечто, входящее в круг его интересов. Разговор не телефонный, он ждёт её звонка. </p><p></p><p> 4.</p><p></p><p>Виктория не могла прийти в себя. Что с ней происходит? Эти похожие на реальность сны с новыми действующими лицами… Ндани… Кто это, откуда он взялся? Это совсем не плод воображения, если учесть и… </p><p>Такого с ней не было даже в период бесноватого полового созревания. Не сходит ли она с ума от вожделения, с женщинами такое зачастую случается.</p><p>Сон просился на бумагу, оставалось сесть за компьютер, и изложить его по памяти. Вторая часть девочкам должна понравиться больше, поскольку там… Ндани. С другой стороны: на вкус и цвет… </p><p>Спустя две недели, Талалихин вновь у Экивок дома. На этот раз, за бутылкой хорошего вина. </p><p>" Под животом моста</p><p>Мы пили с ней вино,</p><p>Могли бы лет до ста</p><p>Мы целоваться, но…"</p><p>Вино соответствовало душевному настрою хозяйки, гостю отводилась лишь толика того, что ее переполняло. "Хванчкара". Разумеется без поцелуев, она уже занята.</p><p>- У меня двоякое отношение к происходящему. С одной стороны я вам безумно завидую, с другой, мне вас жаль,- делился соображениями гость.</p><p>На лице хозяйки изумление.</p><p>- Библиотека у вас восхитительная! - Талалихин окинул взглядом книжные полки. - Подозреваю, здесь книги на любой вкус. Они благо, но их обилие сыграло с вами злую шутку. </p><p>У вас богатое воображение, больше того, необыкновенная его сила. В это трудно поверить, вас переносит в те места, в которых вы хотите быть. Переносит реально, перемещая в пространстве. Как это происходит? Не знаю. Судя по всему, здесь не обошлось без потусторонних сил. </p><p>Технология этого не столь важна, интереснее мотивации. Многое находится за рамками нашего понимания. В любом же случае, прогноз - неблагоприятный, как говорят медики. </p><p>Пример? Извольте. Вы захотели на один из островов. Читаете нужную литературу, смотрите иллюстрации, фотографии. Через несколько дней вы там. Вам интересно, вы бродите по острову, впитывая впечатления. Как долго? Пока не захотите назад. Стоит вам проголодаться, увидеть опасность, потерять интерес к окружению… И вы… дома. Хорошо? Хорошо. Но…</p><p>Если вас не было пять часов, если это случилось в выходные дни, ваша "командировка" никем не замечена. А если будни? Если ТАМ вам комфортно, сытно, и домой не тянет? </p><p>Взять последний ваш случай… Четыре дня вы где-то были, называя вещи своими именами, пропали без вести, а это повод "бить в колокола". Что прикажете делать родителям, не посвящённым в ваши экзотические вояжи? По работе тоже вопросы. </p><p>Вам же всё, простите, по барабану. Предполагаю, ваши социальные связи, обязательства, ТАМ перестают иметь значение, теряют актуальность. Это важно понимать, ТАМ вы уже себе не хозяйка.</p><p>Виктория молчала, усваивая сказанное. Молчал и Талалихин. Оба потягивали вино: хозяйка погрузившись в себя, гость откровенно ею любуясь. </p><p>- Есть ли у вас корни в тех местах? – он деликатно шел к цели.</p><p>- Представления не имею, мы на эту тему с мамой не говорили.</p><p>- С мамой… Гены должны дать понять. Будь я женщиной, кое о чём спросил бы вас. Не смею.</p><p>- Я понимаю, о чем вы. Да, я другая, не такая, какой выгляжу. И страдаю от этого. Будь моя воля…</p><p>- Вот как. Вика, Вика… Тот случай, те четыре дня… - Вы знали, где находитесь?</p><p>- Конечно, я же сама это устроила. Архипелаг Кирибати, острова Гилберта, атолл Аранука. </p><p>Сама устроила, как это у неё легко. </p><p>-Простите за дерзость, у вас есть парень? </p><p>- Думаю да, - Вика отвела взгляд. </p><p>И тут же унеслась мыслями на Арануку.</p><p>- Он остался там?</p><p>- Да!</p><p>-Если не секрет…</p><p>- Ндани.</p><p>- Вы хотите вернуться?</p><p>- Да. И остаться там.</p><p>- Тогда Вика, все те советы и рекомендации, которые я приберег для вас, теряют смысл. Чувствуя себя в какой-то степени врачом, я позволю подвести итог нашей встрече, не исключено последней, - Талалихину не по себе.</p><p>Вы должны определиться, где вы: ТАМ или ЗДЕСЬ. Метания ни к чему хорошему не приведут. Вы можете подцепить лихорадку, малярию ТАМ, тем самым поставив многих ЗДЕСЬ перед фактом. Обычный грипп, рядовое недомогание ЗДЕСЬ, может унести многие жизни ТАМ, в тропиках. Есть и другие обстоятельства, которые надо учитывать. Настоятельно рекомендую сделать все необходимые прививки. Проконсультируйтесь на этот счет у вирусологов.</p><p>И последнее. Работа, пенсия по старости, для вас теперь пустой звук. Как быть с родителями, поймут ли они вас, не осудят ли? Вы же их в известность не ставите.</p><p>Долгое молчание. </p><p>- Мама меня поймёт.</p><p>- А отец?</p><p>Хозяйка пожала плечами.</p><p>На прощание, Виктория Экивок протянула Талалихину руку для поцелуя. Женщина… </p><p></p><p> 5.</p><p></p><p>Виктория Экивок исчезла. Ушла на обед, и пропала. Вот уж седьмой день как ее нет на работе. Сообщили ее родителям, те прилетели потрясенные несчастьем. </p><p>Талалихин как мог, успокаивал её сослуживцев, не посвящая в детали. У милиции, само собой, никаких ниточек. Он не волновался: Вика, по-видимому, в безопасности, Ндани не даст её в обиду. Но… Стоило взглянуть на всё с точки зрения родителей. Поставил себя на их место, Виктор содрогнулся от боли, тут же заспешил по известному адресу. Перед этим позвонил, обещая пролить свет на известные обстоятельства. </p><p>Его ждали. Дверь открыл высокий, чуть не под потолок мужчина, с отёчным от недосыпания лицо, согнутой бедой фигура. Провел в зал. На софе миниатюрная, с тонкими чертами лица, бледная женщина. По спине Талалихина поползли мурашки.</p><p>Самые красивые женщины в мире, женщины Полинезии, хозяйка квартиры тому подтверждение. Вспомнилось викино: мама меня поймёт. Ещё бы не понять! </p><p>На столике куча лекарств. Следовало ставить точки как можно быстрее: здесь недалеко до инфаркта, инсульта. </p><p>-Успокойтесь уважаемые, ваша дочь жива и невредима. Смею даже предположить, сейчас она по-настоящему счастлива. </p><p>Женщина охнув, встала, мужчина оторопело сел на её место. Расширенные глаза и того и другого уставились на него, не в силах осмыслить фразу. </p><p>Два часа супруги, держались за руки, глядя на человека, принесшего невероятную весть - их Вика жива. Жива! Жива! </p><p>На заплаканном лице женщины, появилась, наконец, робкая улыбка. Отец Виктории уже напевал вполголоса. Выставил коньяк.</p><p>- То-то, я Паша смотрю… Юлия Ефимовна обозначила что-то руками. Принеси.</p><p>Перед Талалихиным - коробка из-под обуви. Чего в ней только нет: обломки коралла, морская звезда, морской ёж, замысловатые ракушки, незрелый кокос…</p><p>- Поначалу, мы не придали этому значения. Правда, удивились: девочка у нас взрослая, а все выглядело по-детски. Теперь вижу…, - по лицу женщины текли счастливые слезы. Для неё это дорого… Как память…</p><p>На дне коробки Павел Андреевич, обнаружил письмо. Развернул. Укоризненно покачал головой. </p><p>- Нам бы Юличка сразу это увидеть. Дочка. </p><p>Юлия Ефимовна прочитав, и осветившись лицом, протянула записку гостю.</p><p>"Мама и папа! То, что мы с вами долго не увидимся, ничего не значит. Знайте: ваша дочь жива, вышла замуж, и живёт очень очень далеко. </p><p>Его звать Ндани. Так случилось. Подробности узнаете у Валентина Ивановича Талалихина. Номер его телефона… Не думайте ни о чём плохом. </p><p>К сожалению, у меня нет точного почтового адреса. Если же захотите, меня найдёте по координатам в конце письма. </p><p>Постскриптум. В принципе, я могу вернуться к вам, для этого я должна захотеть покинуть Арануку, Ндани. Только с чего бы? Смиритесь. Мне сейчас очень хорошо. Мама, вспомни свои слова: жизнь имеет смысл лишь тогда… </p><p>" И на мелкие зайчики солнца</p><p>Разобьются все наши печали,</p><p>И с добрейшей улыбкой японца</p><p>Круглолицее лето придёт…"</p><p></p><p>Юлия Ефимовна чему-то улыбалась…</p><p></p>